Хранитель. Ася Юрьевна Вакина

деревянные перила винтовой лестницы.

      – На бульвар Сен-Мишель! – крикнула Катарина извозчику.

      Именно в улочках неподалеку и проживал Сальконе. Весь город обходил стороной этот квартал, потому что о нем ходили недобрые слухи. Здесь снимали квартиры любители оккультных наук, колдуны и ведьмы. Здесь скрывались убийцы и кровавые маньяки, потому что полиция тоже обходила квартал стороной, не замечала его, так сказать.

      Куда идти, Катарина не выясняла. Ноги сами несли все глубже в злополучный квартал, по скользкой от вылитой с верхних этажей мыльной воды брусчатке.

      – Не меня ищите, мисс? – неожиданно услышала она хриплый голос за спиной. Оглянулась и отшатнулась от близости страшного лица говорящего. Кожа темная, словно темный шоколад в плитках лавки мадам Шале. Только запах от говорившего исходил мерзостный. Глаза его имели ужасающий белый цвет с практически полным отсутствием зрачков. В ухе красовалась бриллиантовая серьга.

      – Альтобато Сальконе, к вашим услугам! – прошипел он, улыбаясь и брызгая вонючей слюной. Он протянул к плечам Катарины черные руки, намереваясь схватить. Но девушка отпрянула в сторону.

      – Признаюсь… Я вас искала, месье… Сальконе. – Девушка собиралась с силами, чтобы смело взглянуть в лицо африканцу.

      – Я догадываюсь, что привело тебя в эту глушь, потомственная моя! – и говоривший очертил ладонью в воздухе круг по контуру лица Катарины.

      – Я пришла спросить, что вам известно про гибель мисс Невитли! – выпалила она и гордо вздернула головку кверху, всем видом желая показать твердость своих намерений.

      – Аааа… – протянул задумчиво Сальконе. – Ей несказанно повезло!

      – Она погибла! – крикнула, не ожидая от себя, Катарина.

      – Так и что с того? – рассмеялся африканец. – Она была так близко к НИМ… – и он снова задумался, устремив горящий взгляд вдаль убегающей улочки.

      – К кому, месье Сальконе? – слегка наклонилась от любопытства, вслушиваясь в каждое слово девушка.

      – К Тайному Братству, к которому мне пока дороги нет… – совсем тихо, словно для себя, проговорил он.

      – К какому братству? – прошептала Катарина, вплотную приблизившись к Сальконе. В этот момент он неожиданно схватил девушку за ягодицы, прижал к грязной стене дома и, ловко задрав многочисленные юбки, вцепился в упругие прелести, намереваясь поцеловать. Катарина завизжала и заколотила руками по клетчатому пиджаку африканца.

      – Давай, кошечка! Я люблю таких резвых! – рассмеялся он.

      Рывком неизвестно откуда появившейся силы она рванула металлическую ручку двери, резко ударила африканца прямо в глаз и, подобрав подол, что было сил, побежала прочь. Сальконе продолжал хохотать, ругаясь и зажимая покалеченный глаз:

      – Еще приходи, кошечка!.. Когда способности проявятся!..

      Как добралась до дома, помнила плохо. Забежала в комнату и кинулась на кровать, закрывая голову руками. Что он мог