Очерки истории медицины. Михаил Ахманов

из первых гипотез о ее роли в организме принадлежат не врачу (рис. 12), а великому Леонардо да Винчи (1452–1519).

      Все это он подарил медицине, когда, будучи членом гильдии врачей, аптекарей и художников, в 1508–1510 гг. занимался анатомией человека во флорентийской больнице Санта Мария Нуова. На полях зарисовок рукой Леонардо написано: «Эта железа создана, чтобы выполнять просвет между трахеей и грудиной, там, где нет мышц». Кстати, в банке при этой же больнице Леонардо хранил свои сбережения.

      Рис. 12. Первые анатомические изображения щитовидной железы. Вверху слева – Леонардо да Винчи (автопортрет ок. 1515 г., Королевская библиотека, Турин), справа – зарисовки щитовидной железы и замечания о ней Леонардо, внизу слева направо – Андреа Везалио, его рисунки щитовидной железы животных (1543), Бартоломео Эустахио, его рисунок щитовидной железы человека (1563)

      Рис. 13. Художник и медицина. Справа – анатом Реальдо Коломбо, в середине – портрет Микеланджело Буонарроти (Марчелло Венусти, 1535 г. Музей Капитолия, Флоренция), слева фрагменты фресок Микеланджело в Сикстинской капелле (Ватикан): вверху потолочная фреска – «Сотворение Адама» (1508–1512), внизу фреска алтарной стены – «Страшный Суд» (1537–1541)

      Изданные на 30–40 лет позже атласы профессиональных анатомов Андреа Везалио (1514–1564) и Бартоломео Эустахио (ок. 1510–1574) уступают рисункам Леонардо по точности изображения, к тому же у первого представлены «портреты» щитовидной железы животных, а не человека, хотя второй описал перешеек железы и ввел соответствующий термин. Занятия анатомией были характерной ступенью достижения мастерства для титанов искусства Ренессанса. Так, Микеланджело Буонарроти (1475–1564) близко дружил с падуанским анатомом Реальдо Коломбо (ок. 1516–1559), вместе с ним вскрывал трупы систематически и, возможно, символически воплотил в сцене «Сотворение Адама» в силуэте Бога и группы ангелов вокруг него на своде Сикстинской капеллы очертания человеческого мозга как высшего регулятора (рис. 13).

      Не удивительно, что в своих произведениях художники оказывались по-врачебному наблюдательны и по-научному точны. Имея натуру из бедных йодом приальпийских регионов Италии и Германии, мастера Эпохи Возрождения оставили нам яркие изображения эндемического зоба, распространенного у населения этих мест. Современные врачи Ф. Весциа и Л. Бассо, а также М. Игнятович обнаружили проявления зоба у персонажей около шестидесяти произведений более чем сорока европейских художников Ренессанса, а также более поздних периодов маньеризма и раннего барокко. Так, зоб мы видим у «Мадонны с гвоздикой» Леонардо и у Евы Ганса Гольбейна на картине «Ева, соблазняющая Адама» (Музей искусств, Базель). Альбрехт Дюрер на картине «Христос среди врачей» изобразил зоб у центрального персонажа, а на фреске «Тайная вечеря» в швейцарской часовне Сан-Мартино (XV век) с зобом и, более того, с множественными внешними признаками микседематозного кретинизма, типичного для лиц с гипотирозом, изображен Иуда Искариот. Очевидно, неизвестный художник