Тень под лампой. Лу-Фадо. Анна Саудер

тоже самое. Разрешать проблему по телефону- одно, столкнуться с этим лицом к лицу- совершенно другое. Простая истина, которая застаёт всегда врасплох. К этому никогда нельзя быть готовым или морально настроенным. Каждый раз, как новый.

      Ева взяла крышку от термоса, наполненную чаем, и упёрлась спиной в металлическую холодную стену. Наслаждаясь чаем Масала и постепенно погружаясь в произведения Шарля Бодлера, Ева смогла немного отстраниться от происходящего.

      Сон Евы Лирел

      Желтоватое свечение с некими тёмно-зелёными проблесками просачивалось сквозь чёрную тень. Затемнённая виньетка постепенно расширялась перед глазами девушки, позволяя разглядеть интерьер подземного коридора. Стены были окрашены в болотный цвет. Краска была глянцевой, поэтому от поверхности достаточно ярко отражается желчный цвет освещения от лампочек на потолке. Все осветительные приборы были под защитой металлических решеток, как и ряд дверей, располагающихся по левой стороне. Она крепко зажмурила глаза, но ощущение присутствия в этом помещении так и не исчезло. Ева чувствовала кожей холод и сырость, царящую в этих стенах.

      Тьма.

      Кадр сменился.

      Ева видит свои руки в чёрных одноразовых перчатках, испачканных кровью и слюной. Она орудовала скальпелем и стоматологическими щипцами в чьей-то нечеловеческой клыкастой пасти. Изображение начало расплываться от слёз, поэтому стало невозможным разглядеть это существо, находящееся перед ней. В действительности девушка досконально знала это создание. Но рассудок старательно блокировал воспоминания, которые так и норовили просочиться в сон. Ева отчаянно пыталась управлять собственным сном, но едва ли ей это удавалось.

      …Не ты теперь стал монстром, а Я…

      …Сайлас, прости меня…

      Кадр сменился.

      Она добилась своего, но пределы подземелий так покинуть и не удалось. Лирел вновь оказалась в коридоре с зелёными стенами. Только в этот раз перед ней шел человек. Мужчина. Он повернулся в её сторону и растянул свои пухлые губы в ухмылке. Каждое движение было как в режиме замедленной съёмки. Смоляные волосы мужчины были зачёсаны назад и слегка трепыхались от скользящего между прядями воздуха. Внезапно его лицо оказалось слишком близко. Ева почувствовала тиски на своей шее, которые перекрыли ей доступ к кислороду. Она начала задыхаться. Последнее, что девушка увидела – его тёмные, как бездна, глаза и ухмылка, не сползающая с лица.

      …Марк Эккерт… Ненавижу…

      …Как мне хочется собственными руками вырвать твои злостные хитрые глаза… Как мне хочется собственными зубами разорвать твоё омерзительное, вечно ухмыляющееся лицо…

      …Прошу! Дай мне лишь малейшую возможность…

      4 августа/ 00:01/ <Пригород Санкт-Петербурга/ Заброшенная деревня>

      Ева с трудом разлепила веки, отходя ото сна. Девушка не могла припомнить, в какой момент её сознание отключилось от реальности. Повернув голову вправо, она поняла, что спала всё это время на плече у Шнайдера. Сам мужчина в данный момент витал где-то