Полет на Плутон. Катя Саргаева

ведь не нужны для этого какие-то доказательства или проявление чувств. Ты просто это знаешь, где-то там внутри твоего мозга есть простое знание того, что она тебя любит.

      Наташка смотрела на меня сощурив глаза.

      – И ты прям вот так знаешь, что он есть?

      – Да.

      – Даже когда он тебе не помогает?

      – Он и не обязан мне помогать, он не джин в бутылке, а создатель. Кроме того, я не должна грешить, должна вести праведную жизнь, и тогда он будет мне помогать. А я столько всего плохого сделала в жизни из-за того чем занимается мама, что теперь расплачиваюсь. Так что то, что бог не всегда мне помогает вполне нормально.

      – Ты же ведь и сейчас занимаешься чем-то не вполне законным с папой в гараже, это ведь не праведная жизнь?

      – Я не делаю ничего плохого, напротив, я помогаю лечить людей.

      – Ага, только эти люди не идут в нормальную больницу!

      – Мне все равно, чем они занимаются. Мне не все равно, чем занимаюсь я. И бог всех судит по их деяниям, а не по чужим. По божьим законам я не являюсь соучастницей.

      Наташа не находила что ответить. Пусть я и мало говорила, но если говорила, то по делу. Проходило какое-то время, и она снова приставала ко мне с расспросами, и снова пыталась меня разуверить.

      – Если бог есть, почему тогда идут войны? Почему умирают дети и хорошие люди? И почему плохие люди живут припеваючи?

      – Я не знаю, – спокойно отвечала я, – да, плохие вещи случаются, и если бог их не предотвратил, значит они зачем-то нужны. Если я не понимаю каких-то вещей, это еще не означает, что бога нет. Я все равно чувствую его, и знаю что он есть.

      Бог был для меня чем-то больше чем просто создателем и блюстителем христианских законов. Он был моим другом. Когда-то Давид сказал мне, что без веры жить очень тяжело. Тогда я не поняла его слов, сейчас понимала очень хорошо. Когда мама с Гогой пропадали на несколько дней, и я не могла до них дозвониться я чувствовала себя брошенной, потерянной, я не знала вернутся ли они. Я не знала как буду жить без них, я ничего не знала и мне было так страшно, что я даже плакать не могла. Страх парализовал мое тело, и я сидела возле окна в полной темноте часами. Я выглядывала их как собака хозяина. Однажды я просидела так сутки, я вообще не вставала со стула. Я описалась и не почувствовала этого. И вот мама с Гогой все же вернулись, я вышла из ступора и со слезами кинулась на маму. Она заметила мои мокрые штаны и начала кричать на меня, Гога начал защищать меня, и как всегда начался скандал. Мне было десять лет. С того момента как я обрела бога я больше никогда не была одна, со мной всегда был мой друг бог. Когда мне было страшно, я разговаривала с ним вслух, и мне казалось, что он меня слышит. Нет, я была уверена, что он меня слышит, что он отложил все дела и слушает меня. Благодаря этому я переставала чувствовать себя одинокой. Вся планета могла бы вымереть как динозавры, но если со мной был бог, то я не была одна, и мне было не так страшно. Так как мама приучила меня к тому, что своими чувствами и мыслями делиться ни с кем нельзя, то