На муромской дорожке. Сборник статей в рубрике «Интересное о лесе». В. И. Лягоскин

со мной ехал, подсказал, что это бывшее поле, и что сосны эти никто не сажал – сами выросли. Так называемый самосев. А чуть дальше он мне показал лесные культуры того же возраста. Так их на открытку никак нельзя было снимать.

      – Это понятно, – кивнул Михаил, – в первые годы такое естественное насаждение будет выигрывать – ведь там произошел отбор; выжили сильнейшие. А на питомнике мы ухаживаем за каждым сеянцем, и шанс на существование имеет и те, что в естественных условиях не выжили бы. К тому же, в первые годы жизни на рост и развитие культур имеет то обстоятельство, что сеянцы или саженцы мы выкапываем, храним, перевозим, и сажаем – не факт, что каждый по всем правилам. Это травмирует растения; нужно какое-то время, чтобы они догнали, и перегнали тот самый самосев.

      – А догонят ли? – усомнился я – живой пример, который озвучил, стоял перед глазами.

      – Из обычных семян – вряд ли, – согласился Михаил, – но если применять семена первого класса качества, или с улучшенными наследственными свойствами, то обязательно догонят и перегонят. Но о семенах лучше в том самом теремке – там находится семенная база филиала.

      – Об этом потом, – я чуть не замахал руками, делая уже не первую зарубку в памяти – что еще нужно будет тут посмотреть.

      Потому что «Нива» вырвалась из-под крон вековых сосен, и слева мы увидели Клязьму. Промелькнула большая беседка, вокруг которой стояли по-зимнему мрачные дубы, потом еще одна – на полянке в сосняке. При виде последней я даже присвистнул, и даже попросил остановить автомобиль, чтобы запечатлеть на память: «Массив натурального дерева!».

      – Про беседки говорить будем? – повернулся ко мне Михаил.

      Я, сделав еще одну закладку в памяти, лишь отмахнулся. Справа по ходу движения показались дома, и «Нива» снова замедлила ход.

      – А это бывшее Клязьминское лесничество, – пояснил с горечью в голосе Волков, – бывшая производственная база бывшего лесхоза. Теперь тут один мастер леса, Виктор Николаевич Ожегин – к нему надо будет обязательно заехать.

      Я лишь кивнул: «Потом!».

      – А еще… я здесь тоже поработал, – улыбнулся провожатый, – лесником, мастером леса, помощником лесничего, и начальником участка… А вот это – мой дом.

      Он показал на сверкнувшую серебром на солнце крышу за высоким забором, и я сделал еще одну зарубку в памяти – были у меня вопросы по таким вот крышам.

      Михаил у дома останавливать автомобиль не стал, но через полкилометра прижался к обочине, и пригласил меня проверить состояние участка лесных культур.

      – Это, – с гордостью заявил он, – в нашей семье считаются неофициальными именными культурами Волковых. Их сажал я, когда работал в лесничестве мастером леса – в тот день родилась моя старшая дочка. Ровно восемнадцать лет назад. Так что Наталья у меня теперь совершеннолетняя, а эти соснам еще расти и расти. Хотя они и ее, и меня в росте давно обогнали! Здесь я тоже запечатлел главного