Пробужденные. Диана Вольз

было бы приличнее. Договор ведь штука такая, непреложная.

      И откуда это я такие умные слова знаю?

      – Я могу загладить свою вину?

      – Обсудим это позже, я подумаю.

      – Договорились, – Брайан перевел дыхание. – Ну как, ты поговорила с мамой? Ты не брала трубку, я подумал, что ты таки сбежала. Или разозлилась на меня и решила не отвечать.

      – Телефон был в комнате, а я на кухне.

      – Так ты поговорила с мамой? У тебя… не могу понять по голосу, в каком ты состоянии.

      Я усмехнулась.

      – Я и сама не очень-то понимаю, какое оно, – честно ответила я и легла на кровать. – А разговор получился очень… легким. Мама сказала, что у меня талант учиться на своих ошибках и что на этой я тоже чему-то научусь. Так что меня все еще ждет летняя зубрежка и осенняя попытка реабилитироваться.

      – Это же прекрасно?

      – Да, вероятно.

      – Тогда я могу сказать, что все будет хорошо, и что у тебя все получится?

      – Нет, от этого все же лучше воздержаться, – я усмехнулась, и Брайан тоже.

      – Тогда что ты хочешь от меня услышать?

      Я замолкла и стала искать ответ. Потому что единственное, что меня на самом деле интересовало, это почему он вообще говорит со мной. Но спрашивать об этом не стоило.

      – Дайен?

      – Да?

      – Ты замолчала. Что-то случилось?

      – Ты так часто спрашиваешь это, что определенно что-то случится.

      – Прости. Просто… у тебя изменился голос. Я слышу, что тебя что-то беспокоит. Ты поделишься со мной?

      – Знаешь, я… Ладно, слушай, – я уселась, прислонившись спиной к стене. – Такими разговорами можно напугать, но тем не менее. Меня действительно беспокоит, почему мы все еще разговариваем.

      – То есть?

      – Ну, знаешь, это странно, когда внезапно появляется незнакомый человек, которому ни с того, ни с сего становится важным поддержать тебя в трудную минуту. То есть я понимаю, что ты обязал себя позвонить один раз, а не заботиться обо мне всю жизнь. Но ты спросил, что в моей голове, а в ней крутится только этот вопрос.

      – А может все дело в том, что я почувствовал настоящего человека, которому мог помочь? Ты ведь мне тоже помогла.

      – Как это?

      – Очень просто. Говорила со мной как с обычным человеком. И сейчас говоришь.

      – А может я все-таки чокнутая фанатка?

      – Не думаю, – ответил Брайан, и я услышала, что он улыбается.

      – Плакат с твоей группой висел в моей комнате почти до восемнадцати лет, – возразила я с усмешкой.

      – А почему ты его сняла? Что-то произошло?

      – Брайан, ты не мог бы перестать задавать этот вопрос?

      – Мог бы. Если сперва ответишь на мой.

      Я недовольно вздохнула.

      – Болезненное расставание. Оно меня очень отрезвило и вернуло на землю. После него я решила, что пора завязывать с девичьей ерундой и взрослеть. Теперь вместо плакатов у меня висит карта мира с точками, в которых я хочу побывать, – я в очередной раз вздохнула. –