Сила прощения. Том 1. Книга 1. Руслан Лимаренко

у меня с финансами пока трудности.

      – Э, обижаешь, друган, я угощаю, потом сочтемся.

      – Ну хорошо – ты же ведь не отстанешь.

      – Вот-вот, ты это правильно понял, ну тогда, значит, договорились: завтра в 12 часов ночи встречаемся в клубе.

      – О’кей. Счастливо, Вовка, ты меня извини, я пойду – мама ждет, из армии вернулся, она соскучилась, а я и дома-то не сижу. Да, кстати, ты не знаешь, кто такой Сергей, он на белом Мерсе ездит?

      – А, это «шестерка» у местных авторитетов, он травку продает и кислоту. А ты его, наверное, недавно и видел? – догадался Вовка.

      – Да наехал он на меня сегодня, сказал, чтоб я со Светой не дружил. Ну не буду тебя грузить своими проблемами, ты лучше мне скажи, Розенштейн по старому адресу живет?

      – А, Батька, что ли? Ну, конечно, где ж ему еще жить! А ты что, в гости собрался, что ли?

      – Да вот думаю зайти, посоветоваться завтра с утра.

      – Да с утра не надо, он сейчас квасит постоянно, лучше где-то около часа дня – как раз будет похмеляться. Я видел его в нашем ресторане «Поплавке», он с кем то там бухает сегодня.

      – Ну хорошо. Спасибо, братан. Пойду я, а то поздно уже.

      – Счастливо, Диман! Загляни как-нибудь в депо, пока вакансия есть, не забудь.

      – Постараюсь, до встречи в клубе, – ответил Димка, выходя из кафе. «Так, чтобы хоть знать, с кем я имею дело, и быть готовым ко всему, мне непременно надо встретиться с Розенштейном, и как раз лучше около обеда, как посоветовал Вовка, чтоб потом сразу к Свете в институт зайти», – рассуждал он.

***

      Придя домой около часу ночи, он увидел и обалдел: за кухонным столом сидели его мать и Света, обе как снег белые и молчаливые.

      – Ой, да что ж это ты, паразит, делаешь? – обрушилась на него мать. – Мы тебя уже битый час ждем, я уж и больницы хотела обзванивать!

      – Да что ты, мам, все в порядке. Я просто Вовку Сенчукова встретил, ну и посидели мы с ним в кафе, пива попили.

      – А чтой-то у тебя с губой, Димочка? Уж не подрался ли ты, а?

      – Нет, мам, я в подъезде стукнулся. Темно там.

      – Ох, а сильно то как? – говорила мать, разглядывая его лицо.

      – Дайте я, – сказала Света и, намочив носовой платок, стала стирать размазанную запекшуюся кровь с его разбитой губы.

      – Эх, а врать-то ты так и не умеешь, от тебя же не пахнет совсем. Какое пиво? Лучше б сказал, что кофе попить зашли, да и то не поверила бы. Что я, Сенчукова не знаю? Он кроме водки ничего в рот и не берет. Ну, ладно. Давайте пить чай, – уже более мягко сказала мать.

      – Ой! Дима, ну зачем ты на эти разборки ходил? – сказала Света тихо, чтоб не услышала Димкина мать. – Я же так сильно боюсь за тебя!

      – Ну ладно, милые вы мои, – обратился Димка к обеим, – здесь я. И живой и целый, а тебе, кстати, Света, уже пора спать – тебе так не кажется? Да? Вовка Сенчуков пригласил нас на дискотеку в субботу в двенадцать ночи, обмыть мой дембель, пойдем?

      – Хорошо, давай пойдем, я давно его не видела, хоть и живем в одном доме. Да и время как лететь-то стало – когда ждали тебя, так минуты долго тянулись, а сейчас полтретьего ночи, мне уж