Омертвение. Ушедшие в небо. Ярослав Толстов

так мол и так, то и дело на мониторе начинают появляться буквы, хотя их никто не пе-чатает. Вот, говорит, сидит человек перед монитором, ничего не делает, просто смотрит, а на «листе» буквы сами собой появляются, хотя он даже не дышит на клаву. Я конечно заинте-ресовался, пошли мы смотреть. Ну, что. Стол, нормальный обычный стол. Стоит комп – нормальный обычный комп, монитор, системник, клава… За столом сидит дама… ну, тут надо не так объяснять, – Султан встает и старательно одергивает новенькую жилетку. – Такая знойная женщина, лет ей наверное около сорока, уже на излете, но еще очень даже ничего – лицо, причесочка, ноги там, да… Но главное – бюст! О! – Султан отставляет полусогнутые ладони на такое расстояние от своей груди, что Вовка-Санитар восхищенно присвистывает, а худенькая Валентина презрительно кривит губы. – Я ее спрашиваю: мол, в чем дело, мадам? Она говорит, сейчас объясню. Набирает пару предложений, а потом говорит – смотрите на монитор. И руки вверх поднимает, чтобы показать, что до клавиш не дотрагивается.

      – И высоко поднимает? – задумчиво спрашивает Санитар, отвлекаясь от темы, – очевидно, он все еще представляет изображенный Султаном бюст, и Николай Иванович недовольно толкает его в бок.

      – Ну, я через ее плечо вот так перегнулся, – Султан показывает, как, – и на монитор смот-рю. И ничего не понимаю. Курсор бегает, цифры-буквы появляются. Потом – р-раз, переста-ли появляться. Потом опять пошли. Опять перестали. Причем до клавы ну никто не дотраги-вается. Я в непонятках. Посмотрел там кое-что, в системник залез, все проверил – ну, не пойму, в чем дело! Говорю – ну-ка, напечатайте еще что-нибудь. Мадам напечатала, потом тычет пальцем в монитор, говорит – смотрите, сейчас опять будет. И точно, та же картина. Никто не работает, а символы выскакивают, причем с разными интервалами.

      – Занятный глюк, – замечает Николай Иванович, и Султан фыркает, потом складывает ла-дони так, словно собирается вознести молитву, – близится финал, и он предвкушает развязку.

      – Глюк занятнее, чем ты думаешь! Я-то в этот раз сбоку стал, на монитор таращусь, пыта-юсь понять, в чем дело… и тут случайно опускаю глаза, – Султан хлопает в ладоши, и клиент на другом конце зала вздрагивает. – Люди, у меня безмолвная истерика! Я-то сразу внимания не обратил… В общем, у нее монитор почти на середине стола стоит, очень далеко от клавы. А видит мадам плохо. Вот она наберет что-нибудь, а потом тянется посмотреть, что же она там изобразила, вот так, – он снова показывает, как, – и своим бюстом…

      Вовка прерывает его громовым взрывом хохота. Он падает во вращающееся офисное кресло и корчится в нем так, словно у него эпилептический припадок. Нам далеко до такой бурной реакции, но и наш смех сполна вознаграждает Султана за рассказ, и он очень дово-лен.

      – Ну, а как ты ей сказал об этом? – спрашиваю я, и Султан тоже начинает хихикать.

      – Не сказал я ей. Ну,