Крестные братья. Александр Ушаков

Мореный терпел. А что еще делать? Против лома нет приема. А желающего быть поставленным на ножи Мореный еще не встречал. На разборке не будут выяснять, почему ты стал «ссученным», а просто разрежут на куски. Как и не было.

      Ладно, с этим все! Было и быльем поросло… А с Хрипом он успеет разобраться.

      Каракозов достал запотевшую бутылку пива. Открыв, надолго приложился к горлышку. Даже сейчас он не изменял любимым «жигулям». Потом достал «беломорину». Все эти «кенты» и «мальборо» ему тоже были не по вкусу.

      Хрип явился в семь. Мореный долго лязгал запорами тяжеленной бронированной двери, которую вряд ли бы взял даже автоген.

      А вот Бес взял… Усадив «корешей» на диван, он насмешливо взглянул на сразу же осунувшегося Мореного.

      – Продал, сука! – с ненавистью взглянул тот на примостившегося рядом с ним Хрипа.

      – Он не продавал тебя, Леня, – покачал головой Бес, – а уступил силе.

      Этого Мореному объяснять было не надо.

      – А продал-то, Леня, ты, – продолжал Бес уже без усмешки.

      Каракозов метнул на Беса быстрый взгляд. «Неужели знает? Неужели уже стукнул благодетель? Впрочем, какая разница, знает, не знает… Так или иначе – каюк!»

      – Так как, Леня? – доставая левой рукой сигарету из кармана пиджака, спросил Бес. – Расскажешь?

      Мореный не отвечал. Он лихорадочно размышлял.

      «А может, как-нибудь… того… усыпить бдительность, да и самого его? Вместе с этим щенком. Связался на свою голову! Не захотел рук марать! Позабыл, с кем дело имеет!»

      – Будешь молчать? – слегка наклонил голову Бес. – Ну, смотри, дело твое… А то, может, пойму!

      Понять-то поймешь. Чего тут не понять? Самому на зоне пыхтеть неохота, вот и послал кореша. Да толку-то от такого понимания…

      Нет, Беса ему не обмануть! Все, зараза, насквозь видит! И если говорить, так говорить правду! Хуже все равно не будет! Да и лучше тоже…

      – Зажали меня… – стараясь не смотреть Бесу в глаза, едва слышно произнес Мореный.

      – Менты? – презрительно прищурился Бес.

      Каракозов вздохнул.

      – Это я, значит, по твоей милости восемь годков из жизни вычеркнул? – В голосе Беса зазвенел металл.

      Покрывшийся смертельной бледностью Мореный молчал. Но Бес уже и не нуждался в его ответе. И раздавшиеся в следующее мгновение два сухих хлопка унесли с собою две жизни, для чего-то все-таки дарованные этим людям Богом…

      Глава 6

      Григорий Александрович Битман припарковал свой «мерседес» и, кивнув охранникам, важно прошествовал к дому. И эта важность, с которой он в последнее время делал почти все, шла ему самым удивительным образом. Являя собою на пороге шестого десятилетия яркий пример ухоженного мужчины, Битман и выглядел соответственно.

      С холеным и достаточно тренированным телом, над которым три раза в неделю трудились массажисты и два – банщики, Григорий Александрович, с его крупной головой и пышной пепельной шевелюрой, выглядел весьма импозантно. А если ко всему этому добавить еще и великолепно