Война и мода. От Петра I до Путина. Ольга Хорошилова

русское платье и обувь.

      Кафтан и картуз Петра I

      ГМЗ «Петергоф». Фото 2009 года

      Петр I, прививая городскому населению любовь к европейскому платью, опробованному на своих верных полках, действовал по-военному – приказывал, устрашал и неусыпно контролировал одежду горожан, словно своих солдат. Чтобы она полностью соответствовала регламенту, он придумал клеймить платья, сшитые по образцу. Этим занимались специальные выборные «из знатных и добрых людей», которым торговцы должны были приносить одежду, прежде чем ее продавать. Однако такие меры привели к появлению черного рынка, где можно было приобрести запрещенные одежды. Горожане находили и другие способы, как нарушать регламент. В письме к Петру I от 1708 года сообщалось: «Как ты приедешь к Москве, и при тебе ходят в немецком платье, а без тебя все боярские жены ходят в русском платье и по церквям ездят в телогрейках, а наверх надевают юпки, а на головах носят не шапки польские, неведомо какие дьявольские камилавки»[18].

      Контроль за гражданами становился строже. В 1708–1709 годах уже не только штрафовали нарушителей регламента, но и прилюдно резали их «русские» платья. «Всякого, кто войдет или выйдет из городских ворот в обычном длиннополом Русском наряде, хватали, становили на колени и обрезали на нем платье так, чтобы оно доставало ему до колен и походило бы на Французское»[19], – свидетельствовал датский посланник Юст Юль.

      Новая, одетая на французский манер, петровская армия задавала тон не только в костюме, но и в светской и придворной жизни. Без нее не обходилось ни одно важное событие. Она участвовала в торжественных шествиях, смотрах, процессиях и дипломатических встречах. Если в XVII веке стрельцы, сопровождавшие царя, были почти не видны из-за богатства облачений бояр и самого правителя, то во время царских барочных церемоний гвардия порой затмевала своим нарядом даже Петра Великого и его свиту. Не заметить таких молодцов, одетых на «французский» манер и гладко выбритых по-европейски, было невозможно.

      Петр I использовал любой повод, чтобы устроить публичное дефиле своих гвардейских полков, заставить горожан восхищаться ими и бояться их. Так, в начале апреля 1710 года, узнав, что Преображенский полк пришел и стал лагерем под Петербургом, он незамедлительно отправился туда, построил молодцов и лично повел их в город, через замерзшую Неву к Петропавловской крепости.

      Значение гвардии в публичных празднествах и царских выходах усилилось в начале 1720-х годов, после победы в Северной войне[20]. Полки восхищали и горожан, и иностранцев, отмечавших ладное обмундирование и красивость. Фридрих Берхгольц[21], присутствовавший 6 января 1722 года на церемонии Крещения, записал: «Вид был чудный, потому что полки состояли все из красивых людей, в особенности первые шесть, принадлежащие к одной дивизии, т. е. Преображенский, Семеновский, Капорский, Лефортовский, Бутырский и Шлюссельбургский, хотя оба остальные также недурны.

18

Цит. по: Моисеенко Е. Ю. Становление европейских форм мужского костюма в России в конце XVII – первой четверти XVIII века. Диссертация на соискание ученой степени кандидата искусствоведения. На правах рукописи. – Л., 1990. – С. 60.

19

Юст Ю. Записки Юста Юля, датского посланника при Петре Великом (1709–1711).-М., 1900.-С. 52–53.

20

Война, длившаяся с 1700 по 1721 год между Швецией и коалицией североевропейских государств за обладание прибалтийскими землями и закончившаяся поражением Швеции.

21

Берхгольц, Фридрих Вильгельм (1699–1765) – голштинский дворянин, в течение многих лет в детстве и юности живший в Российской империи, где его отец Вильгельм был генералом на императорской службе. Известен благодаря подробному дневнику о пребывании в России, который он вел в 1721–1725 годах. Дневник позволяет восстановить картину придворной жизни на исходе царствования Петра Великого.