Последняя капля желаний. Лариса Соболева

да укатить отсюда.

      – Прочтите и распишитесь, – сказал старший группы, зевнув. – И позовите вашу жену…

      – Прошу вас, не сегодня, – запротестовал Рудольф. – Вы же видели, в каком она состоянии. Это произошло неожиданно очень… Обещаю привезти ее в райотдел, когда она хотя бы немного придет в себя.

      Он начал читать, плохо разбирая чужой почерк, в это время к ним подошел сухощавый мужчина в дымчатых очках, как понял Рудольф, один из экспертов, во всяком случае, на его долю выпала большая часть работы:

      – Как будто все чисто, но…

      – Что – но? – насторожился старший группы, усмотрев за недосказанностью сомнения по поводу «чистоты» смерти.

      – Никак не могу понять, зачем она осталась в гараже.

      – Действительно, – встрепенулся Рудольф, не заостривший внимания раньше на этой странности. – Она же домой приехала…

      – Ворота открываются наружу, – рассуждал криминалист, – значит, девушка заехала в гараж, вышла из машины, не заглушив двигатель, и прикрыла ворота. Затем она вернулась обратно в салон и, получается, ждала смерти. – Он обратился к Рудольфу: – Когда вы приехали, двигатель еще работал?

      – Нет, – ответил тот. – Думаю, заглох перед самым нашим приездом, потому что когда мы открыли гараж, то, стоя на воздухе, чуть не задохнулись от выхлопных газов.

      – А как вы догадались заглянуть в гараж?

      – Ия звонила Виктории, хотела убедиться, что она дома, раз уж мы приехали. А я стоял возле гаража и услышал ответный слабый сигнал. Кстати, дверца машины была приоткрыта.

      – А на каком месте она сидела?

      – За рулем. На водительском.

      – Самоубийство, – тягостно вздохнул старший группы.

      Самоубийство хуже несчастного случая. Предсмертной записки с известным текстом «В моей смерти прошу никого не винить» не нашли, стало быть, предстоит покопаться. Как правило, доказать, что человека довели до суицида, крайне сложно, практически невозможно, но потратить силы и время придется, потому и затосковал старший группы. Однако криминалиста в дымчатых очках что-то не устраивало в этой версии, он пристал к Рудольфу:

      – А лично у вас какая идея возникла насчет смерти девушки? Ведь ваша жена – ее подруга, она, наверное, успела поделиться с вами соображениями, пока вы ждали нас?

      – Да какие там соображения, – вяло отмахнулся Рудольф. – До приезда «скорой» мы пытались оживить Викторию, потом врач констатировал смерть, у Ии началась истерика… сами понимаете. И у меня идей никаких не возникло… хотя… хотя…

      – Вам что-то показалось странным? Что?

      Рудольф припомнил, как открывал ворота гаража, ведь именно тогда появился некий раздражитель. Да-да, что-то ему мешало… Пришлось детально восстановить в памяти каждый шаг, и он вспомнил:

      – Бревно. Вон оно лежит, я его отодвинул…

      – Отодвинули? – заинтересовался криминалист. – Почему вы его отодвигали?

      А ведь этот кривой ствол многое объясняет,