Падение. Дмитрий Тенгизович Кекелидзе

только мы вошли на квартиру, мисс Хэмптон сразу бросилась к Майклу.

      –Боже…Майкл, прости… Дура… Отправила тебя так поздно…Сынок…

      Майклу было неловко.

      –Я пока схожу вниз, нужно кое-что проверить.

      Поблизости был только один большой магазин, который работает круглосуточно и, насколько мне известно, он самый бюджетный в моём районе. Я снова почувствовал жалость. Мне не хотелось ставить Хэмптонов в неловкое положение, но раз Майкл сказал, что в холодильнике мышь повесилась, я решил накупить продуктов побольше, чем было у Майкла.

      Когда я вернулся на квартиру с двумя большими пакетами, у Майкла и его мамы запылали щёки.

      –Роберт, что вы… Не стоило…

      Чтобы не показать, будто я думаю, что у них мало денег, я сказал:

      –Ну, просто продукты, которые купил Майкл, уже не годятся, поэтому я решил закупиться сейчас, чтобы утром не заезжать.

      –Спасибо вам ещё раз.

      –Вы так часто меня благодарите, мисс Хэмптон, не стоит.

      –Кейт, просто Кейт.

      –Не стоит благодарности, Кейт.

      Положив продукты в холодильник, я зашёл к Майклу и Кейт.

      –Простыня чистая, менял недавно, если что, я в соседней комнате. Подъём… Уже сегодня в четыре тридцать. Спокойной ночи?

      –Спокойной ночи, Роберт – чуть ли не хором сказали Хэмптоны.

      –Майкл, дружище, чувствуешь себя нормально?

      –Да, спасибо.

      –Ну тогда всё, я ушёл.

      И все легли спать.

      Утром я отвёз Кейт домой, а я Майкла в больницу. Кейт предложила в знак благодарности остаться на завтрак, но я отказался, предложив лишь свою помощь в приготовлении блюд. Тогда отказалась уже она, а затем оставила мне свой номер, сказала, обращаться, если понадобится. Я дал ей свой номер в ответ.

      Как-то не хотелось прощаться с ними. Хоть мы особо и не пообщались, Хэмптоны показались мне очень тёплыми, приятными людьми.

      Чувствовал я себя бодро, несмотря на то, что почти не спал ночью.

      Эта история с Майклом напомнила мне о другой истории, уже со мной.

      Однажды я тоже сломал ногу, когда ехал на велосипеде. Отец нашёл меня, когда гулял с нашим псом Мартином, а затем отнёс меня домой.

      Я плакал не из-за боли, а из-за того, что мне было обидно. Отец говорил "хватит плакать, Роберт, ты прикидываешься", и из-за этого я начинал плакать ещё сильней.

      Когда выплакивать было нечего, я начал капризничать: "Дай поесть.". Я был уверен, что отец даст мне поесть, ведь у меня же сломана нога. Но отец не двинулся с места. Я начал дуться. Через минуту он встал и сказал мне: "Посмотри на Мартина. Он никогда не капризничает, не плачет. Ни когда у него что-то болит, ни во время пробежки. Ты же, в свою очередь, вечно ноешь и жалеешь себя, поэтому считаешь, будто тебе все должны. Я нашёл тебя, помог тебе, обработал рану, а ты в благодарность дуешься на меня, в то время, как Мартин благодарен даже за то, что я вывел его погулять в дождь. Он не будет требовать еды, потому что всё, что ему нужно, это любовь хозяина, а уже потом еда. Он искренен, а ты нет. Более того, ты неблагодарный, Роберт. Кончено, я дам тебе поесть, но знай, что ты этого совсем не заслужил."

      Я надулся ещё больше. Я был обижен на весь свет. Сидел