Российский колокол №1-2 2018. Коллектив авторов

в процессе, как вы изволили выразиться?

      – Вы будете смеяться. Или сочтете, что я не в своём уме. Или немного того. Но я ведь тоже не знаю, в чём там дело.

      – Послушайте, товарищ Кулагин. Как вам не стыдно? Вы меня глубоко разочаровали. Тоже нашли подходящее время для ваших розыгрышей. Я же вам сказала, что очень-очень устала. Это, знаете ли, не смешно. Совсем не смешно. – Марина отошла от КГ и повернулась к окну.

      – Что вы такое говорите, как вы вообще могли подумать такое? Просто это кажется, будто какая-то ерунда случилась. Приходила целая комиссия. Людей взяли с моей работы – этих двоих малахольных Реликтова и Рецептова. Для чего приходили – неясно. Сказали, что меня арестовали. И ушли. А я вроде на свободе. И вот эту штуку мне наклеили. Вернее, они наклеили другую штуку. И сняли. Но получилось так, что мне самому пришлось наклеить эту штуку над виском. Чтобы никто не узнал, что мне наклеили ту штуку, которую потом сняли.

      Марина опустилась на диван и засмеялась:

      – Слушаю вас и удивляюсь, какой вы всё-таки забавный.

      Она погрузила локоть и одно плечо в подушку, одну ногу

      подняла на постель, и часть ноги у неё оголилась. «Какая красивая щиколотка, да и вся она… Глаз не отвести»

      – Так как всё-таки это всё было?

      – Нелепо, гротескно и абсолютно безвкусно. Как плохой театр.

      – Это мне ни о чём не говорит. Может, закончим уже эту тему, я так устала?

      – Да, я понимаю, вы пришли поздно.

      – Опять вы меня в чём-то упрекаете. Поделом мне. Не надо было впускать вас в мою комнату. Вы уже дважды ворвались ко мне. Сегодня утром. И сейчас – хотя уже почти ночь. Откуда вы взялись на мою голову? Главное, что во всём этом не было никакой необходимости.

      – Нет, было. Было. Как же не было.

      КГ чувствовал, что он должен сейчас обязательно что-то сделать, чтобы только не покидать комнату товарищ Толоконниковой. Он стал переставлять столик, показывать, кто где сидел, где находился он сам в этот момент.

      – И теперь начинается самое интересное. Инспектор зовет меня, но не просто говорит, и не просто кричит, а будто он взывает меня к новой жизни. Вам не представить себе этой нелепой ситуации, и поэтому я должен закричать в точности так, как это сделал инспектор.

      Марина рассмеялась – «всё-таки я сумел её немного растормошить» – и приложила палец к губам. Поздно! КГ уже несло, и он прокричал – грубо и протяжно: «Борис Кула-а-а-гин!»

      За стеной в соседней комнате постучали – громко и настойчиво. Марина испугалась, схватилась за сердце, КГ тоже вначале немного испугался. Потом заставил себя успокоиться, бросился к Марине, прижал её руку к себе и страстно прошептал:

      – Ничего не бойтесь, моя дорогая. Я всё беру на себя. Но кто там, в этой комнате? Там ведь никого не должно быть. И быть не должно, и никто не должен там спать.

      – Как это никто? – прошептала Марина прямо ему в ухо, и он почувствовал тепло её губ и дыхания. – Я вам уже говорила, когда мы сюда заходили – почему вы никогда не слушаете, что