Трэтеры. Книга 2. GVELA

к нам хрупкая девушка, забившись в угол, судорожно прижимала заходящегося плачем младенца. Паренёк лет восемнадцати отчаянно загораживал её собой от нехорошо ухмыляющегося толстого мужика в расшитом красном халате с огромными перстнями на пальцах-сосисках. Раб скалился, показывая острые небольшие клыки и, судя по его взгляду, он прекрасно осознает, что это его последний бой.

      Я думал, я очерствел. Там, в лаборатории, у меня отбили все чувства. Но я ошибся. Сначала с Лером, прикипев к нему, как к родному сыну, затем с Орхом, полюбив этого сильного и в то же время очень ранимого мужчину, а сейчас… О, сейчас я понял, что просто так уйти я не смогу. Даже если мне придется положить всех и сдохнуть самому на этом проклятом базаре, дать убить этих двоих совесть не позволит. Трэтеры, как говорят, Хранители равновесия, разве рабство его не нарушает? Почему они не вмешались? Я понимаю, рептиры практически уничтожили нас, но, судя по богатому убранству города и холености его жителей, пиратство процветает и существует уже не первый год. Так почему мы, трэтеры, не вмешались? Или понятие равновесия – это как для некоторых понятие «общего блага»?! Которого не бывает. Всегда то, что для одного «хорошо», способно стать для другого «плохо». Рабство…. Я ненавижу его в любом проявлении… бездушные твари, живущие за счет страдания и смертей… ненавижу…

      – Эль, – стон Орха и болезненно сжавшая мое плечо рука приглушили мою злость.

      – Это я? Прости, родной, – эмпату на этой гнилой планете не место. – Я предлагал остаться. Если станет совсем плохо, говори, и мы немедленно вернемся.

      – Скажу.

      Громкий крик, рычание, знакомое шипение…

      – Да твою же! – кинувшись к верещащему торгашу, на котором, сняв шлем, повис Лер, намертво вцепившись зубами в шею. Халк, оскалившись, принял боевою форму, покалечил пару рабов-охранников покупателя-жирдяя и теперь, грозно рыча, медленно наступал на него самого.

      – Вот и погуляли, чтоб вас! – подскочив к малышу, подцепив его за шкирку, как провинившегося котенка, оттащил от рухнувшего бревном работорговца, и, судя по синему цвету лица, он не жилец. – Халк, фу. Ко мне.

      Пес, рыкнув последний раз для острастки на взвизгнувшего от ужаса мужика, закрываясь вновь шлемом и возвращаясь в нормальное состояние, подошёл, сел виляя хвостом.

      – Эль…

      – Лучше молчи, мы поговорим о твоем поведении после. Если выживем, – взбучку устроить придется, чтобы в следующий раз он думал, прежде, чем действовать. Попробую объяснить, что мало наказать врага, надо уметь остаться безнаказанным. А сейчас мы как этот паренёк в клетке, только размеры «тюрьмы» у нас немного больше, с этот город. Смотрю на эти злобные рожи вокруг и понимаю… хорошо-то как! На душе праздник, одним уродом на планете меньше стало.

      – Эльтан, что дальше?

      – Достаём свой трофей и возвращаемся. Сейчас важнее добраться до нашей лоханки живыми.

      Видимо, хозяин этой клетки был скуп,