Т-34. Выход с боем. Александр Лысёв

Но по сказанной переводчиком фразе капитан сделал вывод, что с ним разговаривает человек, для которого русский является родным. Отсутствие знаков различия на германской форме косвенно говорило в пользу такого предположения. Он мельком еще раз окинул взглядом говорившего и сел на лавку. Снова перевел взгляд на немецкого танкиста. Дернувшегося было вслед за капитаном Ветлугина встряхнул и оставил стоять конвоир, перекрывавший входную дверь у них за спиной, – сержанту садиться никто не предлагал. Ветлугин покосился на него сверху вниз через плечо и пренебрежительно шмыгнул носом.

      – Назовите себя, ваше звание и воинскую часть, – проговорил переводчик.

      Терцев посмотрел на стол перед ним – там лежали их с Ветлугиным документы, где все это и так значилось. Ровным голосом ответил на вопрос и, посмотрев в глаза продолжавшего изучать его любопытным взглядом немецкого танкиста, спокойно заявил:

      – Это все. Больше никаких сведений мы не сообщим.

      Ветлугина позади себя Терцев не видел, но услышал только, как тот угрюмо засопел у него за спиной в знак поддержки.

      Переводчик что-то сказал, немец смерил взглядом обоих пленных, слега улыбнулся понимающе уголком рта. Бросил пару фраз на немецком.

      – Господин гауптман говорят, что прекрасно вас понимают, – пролистывая их документы, пояснил переводчик. – На вашем месте он поступил бы так же.

      – Уверен, у него будет такая возможность, – беспристрастно отчеканил Терцев, продолжая смотреть только на своего германского собеседника.

      Выслушав перевод, тот откинулся на спинку стула. Вопреки ожиданиям, улыбнулся еще шире. Детина в рубахе, чистивший у окна пулемет, коротко взглянул в их сторону и вернулся к своему занятию. Переводчик сидел с недовольным видом.

      – Вы же понимаете, что есть способы заставить вас заговорить… – продолжил переводчик, явно по собственной инициативе. – Вы могли бы не устраивать себе дополнительных трудностей. Более того, если мы сможем наладить сотрудничество…

      Гауптман резко оборвал инициативу переводчика. Тот насупился и с обиженным видом отвернулся в другую сторону.

      – Вы командовали русскими танками вчера в бою у реки? – через переводчика поинтересовался гауптман.

      Терцев молчал, и лишь в его прищуренных глазах мелькали ироничные огоньки.

      Немец кивнул, снова улыбнувшись только одним уголком рта.

      – Очень профессиональная работа, – раздраженно перевел человек в шинели и отвернулся к окну.

      Гауптман встал из-за стола, подошел к Терцеву. Произнес фразу явно с вопросительной интонацией и замер, в ожидании глядя на переводчика.

      – Вы можете дать честное слово, что не попытаетесь бежать?

      – Нет! – ни секунды не раздумывая, отвечал капитан.

      Немецкий танкист кивнул раньше, чем ему перевели ответ. Во взгляде его читалось понимание и, казалось, даже удовлетворение.

      – Он