Ветана. Дар смерти. Галина Гончарова

расспрашивала меня у постели больного! Всегда выводила из дома и носом в промахи тыкала! Потому что не стоит человеку знать, что с ним. Иногда попросту не стоит! А вот так, обсуждать умирающего ребенка в присутствии его матери – это даже не жестокость. Это как у мясника. Для него корова не живое существо, а ходячая колбаса. Вот и для Карнеша Тирлена это не умирающий малыш, а интересный случай. Так он и отнесся. А я пришла и поддержала. Помогла. И меня просто… защищают?

      Да, похоже на то.

      Непрофессионально так относиться к больным людям? Да, знаю. И неумно, и нелогично, и я себя раньше растрачу, чем кому-то помогу, и… И плевать на все эти доводы! Стоит только заглянуть в глаза ребенка, чтобы отбросить их, как ненужную тряпку. Пусть я неумеха и ничего не понимаю, но здесь и сейчас – я права. И я в своем праве!

      – Он бредил?

      – У него горячница была! Плохо ему было!

      В таком духе диалог продолжался около пяти минут, а потом господин Тирлен махнул рукой. Тупая баба, что тут скажешь? Совсем тупая и безграмотная, спасибо, нос подолом не вытирает. Куда уж ей объяснить что-то серьезное?

      И мужчина обратил внимание на меня.

      – Госпожа Ветана, я рад, что вы пришли. Жаль, что сегодня вы не участвовали в осмотре, но, думаю, сегодня у нас еще найдется, чем заняться.

      И словно в ответ на его слова, в дверь просунулась голова прислужницы.

      – Господин Тирлен! Там человека привезли! Ножевое…

      Карнеш Тирлен мгновенно подхватился и исчез за дверью. Недолго думая, я последовала за ним.

* * *

      М-да. Если это не серьезное ранение, то что называть серьезным? На полу корчился от боли парень лет двадцати пяти. Из его бедра, ближе к паху, торчал деревянный кол.

      Карнеш действовал быстро. Запрокинул парню голову, прощупал пульс на шее, кивнул, вытащил из кармана пакетик с порошком и подал помощнице.

      – Споить.

      Я узнала резковатый запах. Маковое молочко, так-то. Гадость редкостная, но от сильной боли может помочь.

      Пока помощница разводила порошок в воде, Карнеш уже успел разрезать на больном пропитавшиеся кровью штаны. Посмотрел на меня.

      – Что скажете, госпожа Ветана?

      – Надо извлекать, чистить рану и перевязывать. Кость цела?

      – Прощупайте?

      Парень едва не шарахнулся от моих рук.

      – Это что?! Баба?!

      Очень захотелось в лоб стукнуть.

      Карнеш фыркнул.

      – Привыкайте, Вета. Я могу вас так называть?

      – Да, господин Тирлен.

      – Карн. Мы здесь все по именам, без церемоний.

      – Да, Карн.

      Я пробежала пальцами вдоль кости. Служительница спаивала парню разведенное маковое молоко, тот кривился, но глотал.

      – Не сломана. Но я бы все равно проверила, слишком близко этот штырь сидит к кости. В ране могут остаться осколки.

      – Проверим.

      Служительница сноровисто придвинула столик, водрузила на него поднос с разложенными инструментами, Парень смотрел на все это достаточно благодушно. Маковое молочко не слишком быстро действует, но больно ему точно не будет. Пока мы наметили план операции, пока