На линии огня. Анатолий Полянский

две четверки заработал: по русскому и истории.

      – Мог бы поднажать, особенно по истории. Ну пошли!

      Через несколько минут они уже были дома. Елена встретила мужчин удивленным взглядом, однако ничего не сказала. Обычно Николай со службы спешил домой, чтобы до прихода сына побыть с женой наедине.

      Поставив в кухне на стол еду, Елена ушла в комнату, сказав, что уже поела. А прежде всегда ждала, чтобы поужинать вместе. Николай поковырял вилкой жареную картошку и отодвинул тарелку. Аппетит сразу пропал. Отхлебнув несколько глотков компота, он сказал сыну:

      – Пойду сосну часок. Сегодня ночью вряд ли придется глаза сомкнуть.

      – Конечно, иди, папа! – воскликнул Олежка.

      Николай лежал на широкой семейной кровати в одиночестве. Приглушенные звуки работающего за стеной телевизора не мешали. Он давно приучил себя спать в любой обстановке, разведчику иначе нельзя. Но сейчас сон не шел. Он думал о прошлом и будущем, о несбывшихся мечтах и реалиях сегодняшнего дня, в которых ему было также неуютно, как после трагической гибели Ксюши… Засыпая, Николай вспомнил о начальнике отряда. Видный мужик, высокий, осанистый. Скоро наверняка полковника получит – это тебе не прапорщик. А как классно работает на ковре! Недавно показывал им приемы рукопашного боя. Точный удар, мгновенная реакция, мертвая хватка. Пожалуй, если сойдутся на ринге, мастер спорта Куница вряд ли его одолеет.

      В половине одиннадцатого, не дожидаясь звонка будильника, Николай встал. Натянул на себя легкий пятнистый комбинезон, в котором обычно ходил летом на задания. Выложил в ящик стола документы и фотографию сына. Поколебавшись, сунул в задний карман газовый пистолет. Подполковник Смолистый приказал не брать с собой оружия, только ножи. Но «газовик» – не оружие, хотя неоднократно выручал хозяина в затруднительных обстоятельствах. Пистолет был подарком старого друга из спецназа, сделан на заказ, с очень точным боем и сильными нервно-паралитическими зарядами.

      В машине ехали втроем. Разговаривать не хотелось, каждый думал о своем. Молчание нарушил сидевший рядом с шофером Смолистый.

      – Почему приуныли, добры молодцы? – спросил насмешливо. – Или страх одолел?

      – Веселиться люблю после окончания дела, – мрачно отозвался Куница.

      – На серьезную работу едем, – поддержал Ванчен. – Зачем говорить слова?

      – Наверное, ты прав, Вано, – согласился Смолистый. – Можем к черту в зубы попасть…

      – А вы тут при чем? – встревожился Куница.

      – Я иду тоже.

      – Нельзя вам, товарищ подполковник! Мы люди маленькие. Вдруг попадемся, спрос невелик. Взять с нас нечего…

      – В разведке все рядовые. С каждого, коли провалимся, шкуру спустят.

      – Плохие мысли, плохие слова, – поддержал прапорщика Ванчен.

      – Согласен, – усмехнулся Смолистый.

      Из машины вышли у знакомого причала, где швартовались катера, доставляющие грузы на мыс возле Кирсановки. Здесь, собственно, обрывалась дорога, прорубленная