Восемь с половиной часов. Игорь Анатольевич Верещенский

вылезли и машины, потянулись после долгой тряски. Среди зарослей и ветхих серых строений их яркая машина выглядела, словно сломанная пожелтевшая ветка на фоне благоухающей всеми оттенками летней зелени. – Я чувствую себя, словно два часа ехала галопом на лошади. – Таня зевнула, неохотно понаправляла фотоаппарат по сторонам, фиксируя сей печальный пейзаж. – Я так понимаю, нам и ночевать здесь придется, учитывая что уже почти семь. И где?

      – За что ты мне нравишься, – заговорил Вадик, облокотясь на машину и растянув рот в обаятельной улыбке, показывающей ровные, но не белые зубы, – так за то что ты всегда задаёшь самые уместные вопросы, на которые у меня обычно нет ответов и которые так хочется обойти.

      – На то они и уместные, что обойти их нельзя. Кстати, здесь ключевая фраза – «ты мне нравишься». Я запомню её.

      Вадик только ещё больше улыбнулся и посмотрел куда-то вдаль. Тёма же вообще мало внимания обращал на их взаимные любезности, но в силу характера никогда не чувствовал себя третьим лишним, предоставляя чувство стеснения тем людям, кому это больше в данный момент необходимо. Хотя, в настоящей ситуации, как владелец транспортного средства, он возможно и имел на это право. Он, как человек в принципе не глупый, видел их симпатию друг к другу, в это дело не лез, но и смущаться и делать вид, что не замечает, не собирался. В этом в некоторой степени выражался его эгоизм. Вадик прервал минутное молчание:

      – Вон там довольно приличный дом, мне кажется… Пойдёмте туда.

      Возражений никто не высказал, и они направились к большому дому на некотором отдалении от остальных, как бы в глубине, его почти не видно было из-за деревьев и кустов, но туда тянулась хорошо заметная тропинка. Подойдя ближе, ребята увидели высокий бревенчатый, потемневший от времени, дом с пятью окнами на лицевую сторону. Несмотря на явно солидный возраст, дом стоял прямо, все стёкла были на своих местах, крыша тоже выглядела вполне нормальной. В общем, создавалось ощущение жилого дома.

      – Пошли туда. Вроде там кто-то живёт. Таня, сфотай его. – Скомандовал Вадик.

      – Я помню! Но дом этот мне не нравится. Бабулька же сказала, что здесь нет никого.

      – Значит, она ошиблась. Может, сюда просто приезжает кто-то иногда. Дорога же есть, какая-никакая. То есть ездят.

      Они направились к дому по узкой тропинке, вытоптанной между кустов. Справа видны были остатки забора, далее – одичавшие плодовые деревья – яблони, груши, сливы – видимо, когда-то это был сад. По мере приближения дом казался всё выше и грозней, окружающие его высокие раскидистые берёзы и тополя усиливали эффект, визуально делая дом ещё больше. У стены перед крыльцом стояла скамейка, дверь на огромную веранду, край которой затерялся в саду, была приоткрыта, за ней виднелась лестница вверх. У водостока стояла пузатая деревянная бочка с водой и пара вёдер.

      – Ну вот, здесь точно кто-то живёт! – обрадовано произнёс Вадик и собрался уже постучать, но Таня схватила его за руку.

      – Подожди! Ну… мне что-то не нравится.

      Вадик отвечал уже несколько раздражённо:

      – Теперь-то