Литий. Артур Сперанский

написать слово любовь, вряд ли бы он смог это сделать, потому что слово это ему попросту незнакомо. Целая уйма противоречий роем диких ос разом ужалила Винни с обратной стороны пупка. Он был раздавлен, всё его тело обняла толстая женщина под именем слабость. «Неужели это то чувство, которое так давно покинуло меня?» – Думал он.

      Потеряв из виду девушку, Винсент принял еще одну таблетку лития, острые чувства ему были ни к чему, особенно во время задания. Пробыв в прострации около пяти минут, он понял, что совершенно не следил за остальными, вновь прибывшими людьми.

      – Пятьдесят текилы, сеньорита! – Раздался звонкий молодой голос со стороны бара.

      Винсент поднял голову и увидел полного жизненной энергии крепкого загорелого юношу, давшего понять его подлинный энтузиазм к жизни, которым Винс обычно пренебрегал.

      «Ах вот ты какой, сеньор… на фото выглядишь постарше, ну ничего, ты имеешь полное право на радость, завтра утром ты не проснешься…» – Умозаключил Винсент.

      Сознание Винса тяготил чугунный якорь утопающий в океане сновидений. Винс, набравшись терпения, встал с шезлонга и направился к своей каюте. «Каюта номер тринадцать, как символично.» Думал он. Зайдя в каюту Винсент быстро разделся, аккуратно сложив свой костюм на тумбочку, что рядом с кроватью, предварительно выложив из пиджака детали пистолета и блокнот. Затем он также быстро, даже быстрее, собрал свой профессиональный инструмент и положил его под большую мягкую подушку, лежавшую на кровати. Открыв блокнот, Винс принялся писать:

      «Пишу тебе бабушка, дела в Лос-Анджелесе прошли очень хорошо, заработал кучу денег, теперь лечу на отдых в Мексику, был там однажды, ну я тебе писал как-то, там очень здорово, немного поживу для себя, развеюсь. Люблю тебя бабушка и очень скучаю, твой Винсент.»

      Приняв теплый душ, Винни принял горизонтальное положение на кровати, устремив глаза в потолок. Сознание его отправилось по чудесным тропам сна, а глаза так и остались неизменно открытыми. Винсент всегда спал с открытыми глазами, еще один подчерк нервных расстройств.

      Проснулся Винсент в одиннадцать вечера, от сильной жажды питья. Одевшись, побрившись и вооружившись, он направился на палубу, чтобы разведать обстановку. Теплоход нехило раскачивало из стороны в сторону, а звёздное небо над Тихим океаном было затянуто грозовыми тучами. Но дождя не было. В воздухе витал теплый праздничный аромат, подпорченный частыми звуками рвотных испражнений за борт некоторых укаченных пассажиров. Подойдя к бару, Винсент вновь увидел ту самую девушку, сидящую за столиком, и попивающую молочный коктейль, с виду клубничный или малиновый. Ступни Винса налились свинцом, а рот будто прополоскали эфиром, да так, что язык был только способен лежать спящим червем в пересохшем от жажды рту. Мысли о мексиканце Чиполо необъяснимо для работы Винса покинули его. Винсент подошел к борту судна, где находился один из горшков с растущей