За веру, царя и Отечество. Виктор Яковлевич Коростышевский

следует сказать, что светлейший князь немало постарался, чтобы привлечь деревенских детей к учебе. Ученикам к Рождеству выдали овчинные шубы, шапки, рукавицы – на три года, суконные кафтаны на подкладке, холстинные рубахи и порты – на один год. А особо успешным и прилежным по окончании учебного года подарили яловые сапоги. Родители, которые были шибко несговорчивые, теперь крепко призадумались, и на следующий год желающих учиться стало вдвое больше.

      Появился в школе и новый учитель, который учил детей не только чтению и письму, как писарь Кузьма, но и арифметике, и грамматике. Стараниями дьяка Ивана Васильева каждое утро в школе начиналось чтением молитв, а днем матушка Евдокия Егоровна учила детей хоровому пению:

      «Где-то там далеко, и когда-то давно,

      Жил премудрый и опытный старец,

      Он всегда говорил, беспрестанно твердил:

      – Слава Богу за скорбь и за радость…»

      * * *

      Церковный дьяк Иван Васильев уже четверть века – с 1785 года, служил в куркинской церкви Владимирской иконы Божией Матери. Батюшка Георгий Иванов уже тогда был в ней настоятелем. Матушку Елену Михайловну прихожане всей округи любили за искреннюю душевность и неизбывную сердечную доброту. Сыночек их Андрей два года как поступил учиться в духовную семинарию в Заиконоспасский монастырь в центре Москвы. Как знать, может после рукоположения и вернётся священником в родное Куркино, но быстрее всего оставят его при Патриархии: удался Андрей Егорович и статью, и умом.

      А вот поповская дочь Люба – увы, не красавица; ни на мать, ни на отца совершенно не похожа: круглое одутловатое лицо с детства портили прыщи. Приглаженные на пробор, туго зачесанные назад негустые светлые волосы, изъян не прикрывали, а наоборот – выставляли напоказ. Уже и двадцать лет девице минуло, а прыщи всё не сходили с её лба и овальных скул. Никакие настои ромашек, ноготков и подорожника не помогали.

      «Замуж девку надо! – усмехались деревенские бабы, – да где подходящего жениха такой невесте найдешь? Ей же суженого из духовного сословия подавай».

      Выход из семейной проблемы, как всегда, нашел сам батюшка, отец Георгий. Какие бы в жизни ни случались затруднения, он никогда не пасовал перед ними. Не раз и не два съездил настоятель куркинской церкви к московскому Патриарху, пока добился расширения прежнего притча – при церкви ввели должность пономаря. Осталось только человека на эту должность найти, а если честнее сказать, то жениха для дочки.

      Известное дело, готовые пономари за околицей не шас-

      тают: которые есть – всегда при службе состоят. Пришлось брать в учение вьюношу шестнадцати лет, он тоже оказался Георгием. Ну, чем не жених для невесты двадцати одного года, у которой батюшка – надо же, как пономарю повезло – настоятель церкви!?

      Венчали молодых по обряду, но в домашнем кругу. Сельчане батюшку любили и появление пономаря, замужество Любы восприняли как добрый знак для своего прихода.

      Молодой пономарь глядел на настоятеля преданно, исполняя свои обязанности ревностно, как