Тысяча лет Русского Афона. Духовный подвиг русского монашества. М. В. Шкаровский

разрешив пользоваться водой. В 1856 г., при активном участии А. Н. Муравьева, у Руссика в пользу скита была приобретена келлия свт. Василия Великого с участком земли[70]. Ктитор издал брошюру о Свято-Андреевском ските, но находился не только в постоянной переписке с его насельниками, но и с другими монастырями и скитами Афона, прежде всего Руссиком, приобретя там широкую известность. Более 20 лет Муравьев считался «эпитропом» (т. е. поверенным) в России трех Патриарших престолов (Александрии, Антиохии, Иерусалима), свободно изъясняясь на греческом языке; состоял в многолетней переписке по догматическим, церковно-политическим, должностным вопросам с четырьмя православными Патриархами и многими архиерея[71]. В последний раз Муравьев посетил Свято-Андреевский скит, отмечавший свое 25-летие, весной 1874 г. В день отъезда он пожелал положить свой камень в основание уже заложенного ранее скитского собора св. ап. Андрея Первозванного[72].

      С середины XIX в. начало быстро расти русское паломничество на Афон. К 1874 г. число русской братии в Свято-Пантелеимоновском монастыре заметно превысило греческую. Престарелый игумен Герасим назначил своим преемником в качестве наместника монастыря русского инока Макария (Сушкина, 1821-1889), прибывшего на Афон в 1851 г., что, правда, вызвало определенное противодействие греческой части братии. В мирном разрешении ситуации важную роль сыграл главный ктитор монастыря – известный во второй половине XIX в. российский государственный деятель и дипломат граф Николай Павлович Игнатьев (боярин Николай и в настоящее время во время молитвы поминается как главный ктитор обители). Его приезд в монастырь в июле 1874 г. во время возмущения греческих насельников имел большой резонанс. Этот визит стал очень важной моральной поддержкой русских монахов в критический период жизни обители[73]. Заступничество графа сыграло решающую роль в принятии Константинопольским Патриархом Иоакимом II в 1875 г. решения поддержать избрание большей частью братии игуменом Свято-Пантелеимоновского монастыря о. Макария. С этого времени обитель снова перешла в руки русских иноков, хотя в ней по-прежнему жили насельники-греки, для которых служба в старом соборе совершалась на греческом языке.

      Собор св. вмч. Пантелеймона Свято-Пантелеимоновского монастыря

      Во многом благодаря духовному руководству поселившегося в Руссике в сентябре 1840 г. иеросхимонаха Иеронима (Соломенцева) и его разносторонней деятельности произошел духовный и материальный расцвет Свято-Пантелеимоновского монастыря, а также в целом существенно упрочилось положение русских монахов на Святой Горе. В 1840 г. в монастыре было 11 русских иноков, в 1856 г. – 80, к 1864 г. – около 200, в 1874 г. – 300, а в 1885 г., к концу жизни о. Иеронима, в Руссике собралось более 800 монахов[74].

      Во второй половине XIX в. были восстановлены пришедшие в негодность монастырские постройки, возобновлены и снабжены всей необходимой церковной утварью храмы и параклисы, завершено строительство и отделка многих сооружений,

70

Там же. С. 26.

71

Хохлова Н.А. Андрей Николаевич Муравьев – литератор. СПб., 2001. С. 208.

72

Муравьев А. Н. Афон Руссик // Труды Киевской Духовной Академии. 1880. Ноябрь. С. 440-441.

73

Троицкий П. История русских обителей Афона в XIX-XX веках. С. 28-29.

74

Петр (Пиголь), игум. Русско-афонские связи… С. 156–157.