Комплекс Чебурашки, или Общество послушания. Светлана Адоньева
Читать онлайн.| Название | Комплекс Чебурашки, или Общество послушания |
|---|---|
| Автор произведения | Светлана Адоньева |
| Жанр | Социология |
| Серия | Первичные знаки, или Прагмемы |
| Издательство | Социология |
| Год выпуска | 2011 |
| isbn | 978-5-367-02107-3 |
Теперь обратим внимание на самых незаметных, но, по нашему мнению, главных движущих лиц оприкоса – рассказчиков-толкователей. Почти все охотно обсуждавшие с нами эту тему – матери, у которых есть дети, и бабушки, у которых есть внуки. Получается, что в речевую компетенцию определенной социальной страты – деревенских матерей – входят матрица подобной практики и конвенции рассказывания. По рассказам матерей, главным пострадавшим является ребенок. Именно он в центре агрессии, на него она направлена. Как уже было отмечено несколько раз, оприкосить может «кто угодно». Но распознает факт оприкоса ребенка мать или бабушка, «диагностика» оприкоса является их компетенцией в этих рассказах. Матери учатся диагностировать сглаз от своих матерей и свекровок, а также от других старших женщин:
Всё раньше мама мне говорила, скажет, ребёнка сама можешь оприкосить.
Мне раньше мама всё говорила…
А опытные бабушки, так эти бабушки не разрешали вот так вот подходишь, што: «Ай! Ой!»
Наученная старшими мать, наблюдая в поведении своего ребенка беспокойство, соотносит его появление с посещением вредителя. Очевидно, что выбор вредителя не случаен. Он падает на того, кто находится под подозрением у матери или у старших женщин. Возможно, именно поэтому нет какого-то одного человека, который постоянно оприкашивает детей. В каждом случае этим человеком может быть тот, кого назначит вредителем та или иная мать и кто, по ее мнению, не просто хвалит, но, хваля, оприкашивает.
<А это от человека зависит, который говорит?>
Очень много зависит от человека. Есть такие злые языки… Есть такие. В деревне всё равно человек-два найдётся, которого опасаешься. Отойти лучше в сторонку.
Здесь наши выводы относительно оприкосов в севернорусской деревне совпадают с выводами антрополога М.В. Хаккарайнен, которые она сделала в результате анализа локальных представлений о болезнях и лечении у чукчей: «…несмотря на то что объектом сглаза являются дети, само это представление является выражением отношений между взрослыми».[69]
Остается только охарактеризовать участников этих отношений. Анализ сценария оприкоса в севернорусской деревне показывает, что старшие женщины, толкуя ситуацию как сглаз, учат младших конвенциям страха. Освоение конкретной матрицы оприкоса обучает ответственности за ребенка через страх: отвечать – значит бояться за Х вместо самого Х. Взаимный страх и даже страх самого себя создает нормальное поле напряжения в социуме. Причем страх входит не столько во вражеские, конфликтные отношения, когда в пылу обиды или ссоры звучит прямая угроза: «Ты меня еще попомнишь». Страх включен в соседские, родственные, любовные отношения.
Страх – это сила, которая создает особые