Контральто для подполковника. Игорь Анатольевич Артеменко

сорок минут я у вас.

      Тут я вспомнил про следователя, который завис на другой линии и переключился на него.

      – Алло.

      – Так мы встречаемся или нет? – в его голосе слышалось раздражение.

      – Я сегодня занят, давайте в другой раз, – я задумался о десерте.

      – Я настаиваю, дело касается вашего клиента, да и вас тоже… – он проявлял настойчивость, и это меня озадачило: что они там могли задумать?

      – Я постараюсь освободиться в ближайшие два-три часа.

      – Отлично, где меня найти, вы знаете, – он повесил трубку.

      В офисе меня дожидалась одна, как оказалось, милая и к тому же педантичная дама: пришла ровно в назначенное время, прихватив с собой увесистую папку документов с разноцветными закладками. Как выяснилось, в ней хранилась подборка судебных решений по взысканию крупной суммы алиментов с бывшего супруга в пользу проживающей с ней дочери. Хотя алименты (и вообще, что связано с браком, точнее – его расторжением) – не мой конек, я все же выслушал ее довольно заурядную для наших дней историю. Змей Горыныч не работает, вернее, формально трудоустроен с минимальной зарплатой, к тому же обязан платить алименты в пользу второго (проживающего вместе с ним) ребенка. Живет с другой, но не в браке, на нее же оформил все свое имущество, но есть еще, как говорится, «от жилетки рукава, круг от бублика и мертвого осла уши». Этический момент этой истории оставим в стороне: в стране – кризис. Подловить резидента нетрудно, но дело здесь не в этом. Таких, как он, «нищих», «полунищих» и других «всяких разных» в стране великое множество и живут они совсем неплохо, приспособившись к беспомощной правовой системе, когда дело касается, так сказать, социальных вопросов. Не важно, сколько и кому ты должен, будь-то алименты, займ, кредит или неисполненный госконтракт. Все просто: регистрация в каком-нибудь забытом Богом месте, развод, имущество на «бывшую», детей или в «офшоры», а дальше остается только ждать, забыв про остатки совести, пока вернут твой исполнительный лист взыскателю.

      Слушая несчастную мать, воспитывающую дочь без отца, я невольно вспомнил Славика – друга детства, который приходил ко мне на днях на консультацию. Высокий и широкоплечий блондин, интересный, галантный и сексапильный, всегда находился в центре внимания состоятельных женщин. Как творческая личность он должен жить на Монмартре, а волею судьбы оказался в Абакане и от этого сильно страдал. Дамы его жалели, содержали и рожали детей, надеясь на семейное счастье с детишками, лапочкой-собачкой и кухонькой, где варится борщ. Славик, как это свойственно богемному образу, жил за счет своих поклонниц весело и беззаботно, пока они не потребовали с него алименты за шестерых детей, отцом которых он являлся согласно актовой записи. Брать с альфонса было нечего, но в Уголовном Кодексе он прочитал, что за уклонение ему грозят исправительные работы, поэтому и примчался ко мне со своей весьма курьезной историей. Славику от всех его проблем я пожелал застрелиться… из клизмы. Посмотрел с сочувствием, занял «по старой