Афферентация. Искандера Кондрашова

подполковник считал, что усреднённое имя всех сереньких звучит как-то так. С опасливым подозрением не-Васиэль воззрился на Тегипко, а потом перевёл взгляд странных глаз с багровыми радужками на рычащий поблизости «Фрактал».

      – Вам нужно пристреляться, и вы думаете, что я ощущаю присутствие Диких, – наконец, заключил он.

      – Только не говори сейчас, что это заблуждение! – обеспокоенно воскликнул возникший откуда-то Борислав. – А то будет крайне неудобно, если ещё одна моя статья будет о несуществующем явлении, – понизив голос так, чтобы слышали только аэлв и Тегипко, доверительно поведал он.

      Аэлв трагически вздохнул и заявил:

      – Дикие открывают нестабильность…

      Подполковник и ксеносоциолог переглянулись.

      – То есть, они уходят? Сами?

      Клининг-менеджер помотал головой, тряся кончиками длинных острых ушей.

      – Не уверен… не знаю… – пробормотал он. – Рыхлое соединение, относительно большое сечение перехода… нет, не знаю…

      Тегипко живо нарисовалась пара-тройка картин того, что сделает с ним Ольга, если нелюди успеют счастливо свалить.

      – Покажешь, где их чёртов контур, – приказал он серенькому.

      Аэлв, видимо, проникшийся с запозданием серьёзностью ситуации, вытянулся во фрунт, становясь ростом почти по плечо подполковнику, и заявил:

      – Давайте карту.

      Тегипко посмотрел на мигранта очень, очень строго.

      – Да ты не умничай, ты рукой покажи.

      Скептическим взглядом оценив направление руки аэлва, танкист попытался разглядеть в бинокль хоть что-нибудь мало-мальски подходящее под цель обстрела. Наконец, удовлетворённый увиденным, он нырнул обратно в люк, откуда глухо донёсся его голос:

      – Дальность пятьсот пятьдесят… направление двести сорок… пятью осколками по площади залп!

      Гиена кружила рядом с их импровизированным ковеном, и это нервировало. Одновременно ощущая затылком холодное дыхание Тени, а под ладонями – упругое биение воздуха, свободно перетекающего сюда из-за разности давлений в локациях Планов, Зокин чувствовал себя неважно. Его состояние приближённо было сравнимо с состоянием человека, балансирующего над пропастью, поднявшись на цыпочки. Порывы лёгкого ветерка точно так же могут подтолкнуть того к падению, как и малейшее отвлечение внимания – Наставника к расфокусировке.

      Где-то в относительной близости что-то грохнуло. Зоэ попеременно встретился взглядом со стеклянными, полными тщательно скрываемой паники, глазами своих помощников.

      – Питеки? – повысив голос и не оборачиваясь, спросил он.

      Тела молодых Наставников источали хорошо ощутимый жар, и Зокин еле сдерживался, чтобы не поднять руку и не утереть капельки пота, выступившие над бровями.

      – Если и питеки, то местные. Взрыв был не со стороны Поста, – ответил подошедший ближе тард иэлт.

      Зоэ наблюдал за ним периферийным зрением –