Жизненные навыки. Тренинговые занятия с младшими подростками (7–8 классы). Д. Рязанова

кризис обсуждался. Регресс, трудновоспитуемость, конфликты – признаки кризиса сформулировал еще Л.С. Выготский. На Западе сегодня считают, что кризисом называть возрастные изменения неправильно – слишком драматичный взгляд. Просто трудный возраст – для взрослых и прежде всего для самих ребят. Кажется, что подростки намеренно делают все возможные и невозможные глупости и ошибки, рискуют, ищут пределы дозволенного, провоцируют, что-то кому-то доказывают. Родители с наступлением подросткового возраста своих детей сами попадают в период жизни, который можно назвать экзаменом на зрелость – не ребенка, а их собственную. Это очень непросто.

      Господь призвал Авраама и говорит: «Отдай мне в жертву твоего сына!»

      – Которого? – спрашивает Авраам.

      – Вот этого, пятилетнего.

      – Возьми лучше этого, тринадцатилетнего, – торгуется тот.

      – Да разве это жертва? – удивляется Господь.

      Настроение этого анекдота созвучно противоречивым чувствам взрослого, который часто теряет ориентиры. И все-таки наш первый тезис о 13-летних таков: очень хорошо, что подростковый кризис наступает в 13 лет. Это – его время.

      Антон – сын очень интеллигентных родителей. Разговоры обо всем, философские размышления, поэтические рефлексии о доброте и смысле – все это он любил с детства. Антон обожал своих папу и маму, любил бабушку и дедушку. Когда ему было чуть больше 12, дедушка умер, и родители попросили Антошу какое-то время пожить с бабушкой, совершенно убитой горем. Мальчик согласился с энтузиазмом. Теперь он мог сделать большое хорошее дело. И он стал настоящим психотерапевтом: понимал, утешал, предупреждал любые недовольства и решал проблемы. Сегодня Антону 32, у него есть прекрасная жена и маленькая дочь. И… он пришел на терапию, потому что неожиданно у него начался подростковый возраст. Немного запоздавший. Он чувствует себя раздираемым противоречивыми желаниями: хочет доказать жене, что может бросить к ее ногам мир (ну или хотя бы получить высокооплачиваемую работу), и одновременно – покорить всех женщин мира, он любит своего ребенка и в то же время планирует проекты, в которых присутствие в его жизни детей совсем не учитывается. Ерничает над родительским идеализмом и очаровывается сомнительными приятелями. У Антона тот самый кризис идентичности, который его ровесники пережили 20 лет назад. Сокрушительные метания 32-летнего мужчины ведут к гораздо более разрушительным последствиям.

      Тезис второй: кризис становится не таким острым, если близкие взрослые понимают ребенка. Но как его понять? В чем смысл происходящего с ним?

      Для этого мы должны сделать небольшое, но важное отступление. Человек может проявлять себя по-разному, говоря философским языком, – бытие многоаспектно. В какой-то степени выбор того, что проявится, зависит от обстоятельств. Однако чем более зрелым становится человек, тем в большей степени он может сам выбирать: как ему сейчас существовать, в качестве кого.

Персональное начало

      То,