Святая юность. Евгений Поселянин

вызнать мысли матери, пустит ли она его в монастырь. Он мог заметить, что противодействия не будет, и стал прямо заговаривать об этом предмете. С ним вместе пять человек из курской купеческой молодежи решили начать иноческую жизнь.

      Представим себе картину из святых отроческих дней юного Прохора.

      Над старым именитым городом Курском раскинулась теплая ласковая ночь. Горят, мигают в небе звезды, полные каких-то высоких мыслей, сияет в небе неугасимая, непреходящая Божия слава. Среди утихнувшего города, в затихшем доме Мошниных тихие, бесстрастные огоньки лампад озаряют темные лики икон.

      Бережно, чтобы его кто-нибудь не услыхал, подобрался Прохор к иконам, опустился перед ними на колени, смотрит, благоговеет, молится без слов. Полна душа веры, полна душа восторга.

      «Господи, Господи, Ты столько сделал для нас!.. Хотел бы воздать Тебе хоть малым. Хотелось бы предаться Тебе, одного Тебя только видеть в жизни, Тобой радоваться, Тебе служить… Чем мне воздать Тебе? Возьми Себе мою жизнь, отдаю ее Тебе всю: чувства, мысли, желания, порывы, мечты – Тебе, Тебе одному…»

      И ночь длится… И радость, и жажда жертвы все сильнее и сильнее заполняют непорочную, не познавшую мирского зла, юную душу.

      И Ангел взлетает над молящимся отроком, и чудный, таинственный голос нарекает над ним то имя, которое прогремит потом по всей Руси: «Серафим, Серафим»…

      Когда пришло время расставания с матерью, сперва по русскому обычаю все посидели. Потом Прохор встал, помолился Богу, поклонился матери в ноги. Она дала ему приложиться к иконам Спасителя и Богоматери, потом благословила его большим медным крестом. Этот крест хранил он как величайшую святыню, никогда не снимал его с себя, носил открыто, иногда поверх одежды. С ним же он и скончался.

      И вот Прохор в Сарове.

      Саровская пустынь, далекая от больших дорог, затерянная в глубине темниковских лесов, отличалась строгой жизнью иноков. В ней прожил Прохор полвека в великих подвигах.

      Ревностный смолоду, великий постник, неустанный работник и молитвенник, он в зрелые годы увеличил свои подвиги. Он один совместил в себе такие подвиги, которые и в отдельности возводили людей до вершины духовной силы: он был отшельник, столпник, молчальник.

      Во время жизни его отшельнической в Саровском лесу к нему приходили медведи, которых он кормил хлебом из своих рук. Тысячу ночей и тысячу дней молился он, стоя неподвижно на двух камнях под открытым небом, а днем – у себя в келье.

      После явления и указания ему Богоматери он открыл двери своей кельи для наставления монахов и мирян. Народ ехал к нему со всех сторон – принять его благословение, просить его совета, порадоваться на этого Ангела Божия, слетевшего с неба на бедную землю.

      Небо стало для него родным и близким. Он жил на земле, как бы в небе. После дивной жизни он скончался тихо, уединенно 2 января 1833 года.

      Он был найден отошедшим, стоя на коленях в своей келье перед иконой Божией Матери.

      И все, что сияло русскому миру в лице