Охотник. Илья Дюдяев

Кёртис подумал, что он мягкотелый болван. Трудно спросить, где задний двор?!

      Раздался скрип, часть стены открылась, синий свет развеял тьму.

      – Чего встал? Заводи.

      Кёртис вздохнул. Из-за темноты не заметил дверь.

      Двор обширен, палисадник, где растут небольшие кусты, загон с крышей и сарай.

      Бабка отпёрла мощный замок, распахнула ворота. Кёртис завёл коня, места много, ещё и сена с подстилкой.

      – Так, – сказала бабка, когда Кёртис начал снимать седло и уздечку, – ну ты спокойной ночи желать будешь? А-то видала я таких, с конями, как с близкими людьми. Я в сенях подожду.

      Кёртис погладил морду.

      – Ну что, Мурка, оставляю тебя одного, но только на ночь! Кушай сено, здесь тепло, вроде, так что не замёрзнешь, – лошадь уставилась на Кёртиса, жуя. – Ну, до завтра.

      Кёртис закрыл сарай и подумал, надо ли запирать? Но не решился хозяйничать. Он прошёл по двору к дому, поднялся по крылечку в сени.

      – Знаешь, – сказал бабка, выйдя из темноты, – я считаю, добрые люди в первую очередь добры к животным. Куда путь держишь?

      – В Орион. Путешествую, хочу красивые города посмотреть, людей хороших, великие события узнать.

      – Денег много?

      Кёртис вежливо засмеялся.

      – Нет, что вы, это же не от денег зависит, а от желания. Толстосуму всегда будет что-то мешать, будь то жара или дождь, а вот бедняку всё равно на условия, он в плохих живёт, а не только странствует.

      – Просто молодой ещё.

      – Хе-хе, я молод, но с чего вы взяли, что не мудр?

      – Проходи, умник, я достаточно прожила и знаю, что деньги делают почти всё.

      – Почти? – спросил Кёртис, перешагивая порог.

      – На пол пути не останавливаются…

      – Что?

      – Говорю: через порог перейди. В отношениях с животными деньги ничего не решают, лошадь тебя не поймёт, если будешь пихать ей монеты.

      – И всё? – сказал Кёртис, усмехнувшись.

      – В особо тугих случаях, когда человек не может найти утешение в кругляшах, проклинает мир и жизнь, но так делают только ослы с человеческой внешностью.

      Прихожая одновременно столовая, занавески скрывают огромную печь.

      – Так, – сказала бабка, ставя светильник, – разувайся и садись за стол, я как раз собиралась ужинать.

      Кёртис снял башмаки и шляпу, положил сумку на пол и присел за аккуратненький столик. Бабка принесла две белоснежные тарелки с ложками, кастрюлю варёной картошки и тарелку рыбы. Ели молча, бабка не заводила разговор, а Кёртис подумал, что так принято.

      Поев, она убрала со стола и протёрла. Кёртис, подумав, что пора расплатиться полез во внутренний карман и отсчитал монетки, одна попалась желтоватая.

      – Рановато ты, – сказала бабка, рассматривая монетку на свету, – хотя я не суеверна. Вот эти кругляши становятся причиной аморального образа жизни или чувства всемогущества или душевного подъёма. Ты что выберешь?

      – Последнее, хотя я не понимаю, как деньги могут дать лёгкость духа.

      – Легко, это же просто инструмент достижения цели, кто-то забивает молотком гвозди, а кто-то пальцы.

      Старуха