Солдаты поневоле. Эльзасцы и Вторая мировая война. Бернар Клерляйн

штаны. Он попал в плен в Гравелоте или в Сен-Прива (около Меца), когда генерал Базен сдался в плен вместе с 80 000 солдат. Он был в плену у немцев, их там совсем не кормили – они были очень голодны и ели крыс и мышей. Я помню, что мой дед всегда очень плохо отзывался о немцах и называл их Hundsnation (собачья нация)!

      Когда я родился, мой отец был уже не очень молод, ему было сорок четыре года, но в то время это считалось прекрасным возрастом, для того чтобы стать отцом. Он был убежденным холостяком, но наконец после долгих лет сомнений и совместных обедов в ресторанах все-таки решился жениться на своей возлюбленной Катрин и создать дом и семью. Познакомился он с моей матерью, когда она работала служанкой у кюре в Шатенуа.

      Я родился, и родители назвали меня Люсьеном, тогда это было модно.

      Мои самые первые воспоминания относятся к 1925 году, мне было три года, и я ходил в детский сад в Тионвилле, где мы жили на рю Брюле до 1928 года. Потом мы переехали в Бас-Ютц на рю Клебер, 25, в городок, где жили рабочие-железнодорожники, поскольку мой отец работал в SNCF.[15] Там в 1928 году родился мой брат Оскар. Мы жили в только что построенном доме на двенадцать квартир – в доме было несколько этажей, а крыша была плоской. Там, в этом городке железнодорожников, я ходил в начальную школу в класс мадам Кеер. Школа была построена вполне современно по тем временам – там были даже ванны и души.

      Моего лучшего друга звали Эрнест, и все свободное время мы проводили вместе. Иногда мы ходили удить рыбу на берег реки Мозель. Мне не везло, насколько я помню, я ни разу не поймал ни одной, даже самой маленькой рыбешки. Эрнесту везло больше, один раз он даже поймал угря. По четвергам, если у нас не было уроков, мы играли у нас на чердаке, это было наше любимое место. Там мы занимались разным баловством и даже не боялись лазать по крыше. Как и я, мой дорогой Эрнест был насильно призван в вермахт, но с русского фронта так и не вернулся. Где-то он там лежит, в бескрайних русских полях. Не было дня, когда я не вспоминал бы о нем. У моего отца был небольшой участок земли, где он выращивал овощи. С самого раннего возраста я всегда ходил с ним собирать урожай. Я и сейчас вижу, как он переходит улицу в Бас-Ютце, толкая тележку со всевозможными овощами.

      В возрасте одиннадцати лет родители отправили меня в католический коллеж в Робертсо, в Страсбурге, где я пробыл три года, с 1933-го по 1936-й, в 7-м, 6-м и 5-м[16] классах. В этом коллеже мы учили три языка: французский, немецкий и латынь. Я хорошо помню длинные прогулки вдоль Рейна и воскресные пикники в Фукс-ам-Букеле, это была конечная остановка трамвая и любимое место отдыха жителей Страсбурга в 1930-е годы. Каждый четверг мы ходили в городские бани на бульваре Виктуар. У меня об этом остались самые плохие воспоминания, поскольку я не умел плавать и поэтому всегда боялся бассейна.

      Потом меня отправили в Ойни, около Меца, в 4-й класс, но там я оставался недолго. Тем не менее зачатки греческого языка, которому нас там обучали, я сохранил до сих пор – больше чем через восемьдесят лет!

      Семейная драма развернулась осенью 1936 года. Моя мать серьезно заболела, у нее была тяжелая пневмония, она очень ослабела. Поэтому после Рождества 1936 года я в коллеж уже не вернулся. Тем временем

15

SNCF (Société Nationale des Chemins de fer Français) – государственная железнодорожная компания Франции.

16

Во французской школе классы нумеруются в обратном порядке. В то время это соответствовало 5-му, 6-му и 7-му классам современной российской школы.