Черный кот на рояле. Григорий Башкиров

у Тофика хронометр и надевает на руку.

      – С радостью бы, да не мои. Приятель поносить дал. Он в загранку ходит. Если хочешь, могу с ним поговорить, из следующего рейса привезет.

      – Да ладно врать, не твои. – Тофик явно расстроен. Как истинный кавказец, он просто зависает на дорогие, красивые вещи. – Пошли поговорим, – наконец обращается ко мне.

      Альберт пытается что-то сказать, но мы уже в коридоре.

      Чуть не задев в узком проходе одиноко стоящего лысоватого мужчину лет сорока, проходим дальше и останавливаемся напротив кабинета начальника отделения. Некоторое время стоим молча. Тофик смотрит мимо меня и о чем-то думает. Потом начинает говорить:

      – Понимаешь, какое дело. Недавно земляка моего ограбили. Из одних мест мы. Росли вместе, как брат он мне. Да ты знаешь. Он сейчас в больнице находится.

      Я начинаю врубаться. Это, наверно, про тот случай, которым Воробей занимается.

      – Это ему в парадном досталось? – на всякий случай уточняю у Тофика. – Так у Птицына материал. А чего ты хочешь?

      – Найдите этого гада. Как друга прошу. Если моя помощь будет нужна, то в любое время…

      – А чем мы занимаемся, Тофик, ищем, – говорю я без особого энтузиазма.

      Тофик, не зная специфики и тонкостей нашей службы, наивно верит, что кто-то кого-то действительно организованно ищет. Не собираясь его в этом переубеждать, решаю немного поэксплуатировать.

      – Вот как раз в плане помощи и хочу тебя попросить. Не смог бы ты сегодня вечерком меня с одним потерпевшим немного по району покатать. По нашим злачным местам.

      – Без вопросов! Я все равно на сутках. Когда подъехать? – сразу без лишних вопросов соглашается Каримов.

      – Я с тобой свяжусь. Скажи как лучше.

      – Через нашего дежурного. Скажи ему, что меня разыскиваешь. Он сразу передаст по рации.

      – Тогда до вечера. – Мы обмениваемся рукопожатиями, и буквально в двух метрах я вижу Альберта, терпеливо слушающего наш разговор. Дождавшись, когда Тофик отойдет, он приближается и, доверительно склонившись ко мне, заговорщицким голосом, уверенный, что это остроумно, спрашивает:

      – Что, с черными совместные проблемы перетираем?

      Отвечаю ему предельно коротко и понятно.

      – А в ухо получить не хочешь! – И, подождав, когда сказанное до него дойдет, продолжаю: – Во-первых, Тофик для тебя не черный. В органах он более твоего служит. Преступников же в отличие от тебя, Альберт, лично задержал столько, сколько ты пирожков за жизнь не слопал. А во-вторых, подглядывать за своими и подслушивать не только не солидно, но и гадко!

      Поляков, который уже раз за день растерян и начинает оправдываться.

      – Так сколько за тобой бегать можно? Я и решил в коридоре перехватить. А о чем вы говорили, я вовсе не слышал.

      – Ладно, говори, в чем дело, – снисходительно говорю Альберту, – только недолго. Пошли в дежурку.

      Поляков начинает говорить сразу, боясь, наверно, что я опять куда-либо испарюсь.

      – Тут насильника задержали.

      – Кто, когда? У нас разве