Дети вечного марта. Книга 2. Вера Евгеньевна Огнева

армия пришла.

      – Ого! С чего бы?

      – Камишер границы закрыл. Решили, значит, жить сами по себе, а герцогу – кукиш. Я как раз к арлекинам прибился. Мы на фест собирались…

      – Это что?

      – Каждые пять лет арлекины едут в герцогский дворец, показать своё искусство. Герцог выбирает победителей. Они до следующего феста живут в столице при дворе.

      – Везёт кому-то, – вякнул племянник, за что схлопотал ещё одного леща.

      – Мы к тракту вышли, – продолжал Саня, – там армия, ещё чистюки.

      – А это кто? – спросил молодой воин по имени Друз.

      – Бандиты, которые на аллари охотятся.

      – Ну, это уже совсем не знаю, что… не врёшь, господин Александр? – врезался в разговор родившийся в пограничье и не знавший иных законов Горюта.

      – Не врёт он, – подтвердил Клим. – Они ещё лет пятнадцать назад объявились. Сначала в столице, как не в самом герцогском дворце. И вроде вне закона, а с другой стороны, никто их особо не ловит… Поганое семя… – Клим замолчал, сжимая и разжимая кулаки.

      – Ты с ними встречался? – спросил Горюта у Сани.

      – Было.

      Теперь пришло время коту уставиться в огонь. Не мог смотреть людям в глаза. И давно вроде было, и забываться уже стало, а всё равно – человека убил. Не просто убил – растерзал. Объясняться – лишнее, не их это дело.

      – Это ты от чистюков так удирал, что не помнишь, как в Невье очутился? – у Клима сделалось злое лицо, блики и тени кривили вспотевший лоб и щёки.

      – Ага, – Саня вовремя спрятал руки. Когти начали зудить, вот-вот полезут. Спрятал и спохватился, что зря сторожится: он тут почти уже господин. Пусть бы привыкали. А с другой стороны, покажи он сейчас людям свои руки, удиви, напугай, и замкнутся, отойдут на почтительное расстояние, дескать, спокойной вам ночи, господин княжич, почивайте на перинах, мы уж тут сами…

      – У нас в Маке, городок такой к северу от столицы, была слобода, – глядя в огонь начал Клим. – Аллари жили. Овраг обойдёшь, за ним пригорок. Заборчик невысокий вокруг слободы. Мы мальчишками туда каждый день бегали, играли с тамошней пацанвой. Взрослые тоже: то скотина заболела, то птица, то огородная какая надобность – все в слободу. Потом у аллари девушка пропала. Девчушка совсем. Её в лесу нашли… далеко. Мы искали, кто мог, ребёнка… никаких следов.

      А потом в овраге наша девушка обнаружилась… тоже истерзанная. Тут, откуда ни возьмись, пришёл целый отряд герцогских егерей и всех аллари под корень, до единого.

      Я тогда ушёл из Мака. Люди как с ума посходили. Никто разбираться не стал. А некоторые егерям помогать кинулись. Я им: дураку ведь ясно – обе смерти подстроены. Мы же с этими мальчишками росли вместе. Меня слушать не стали, самого чуть не прибили.

      Ушёл я, а через год в другом княжестве наткнулся в трактире на компанию чистюков. Они там перепились, разодрались, орали друг на друга. Слышу, наш городишко поминают. Это они… девушек… и так подстроили, чтобы всё свалить на аллари.

      – Стало быть, они и на западе хозяйничают? – спросил Горюта.

      – Я