Бульвар Молодых дарований. Альфред Портер

чего ты тут слёзы распустила?.. говорю я тихо в недоумении… Да меня бы кто пустил – я б на камере от грузовика туда поплыл!..

      Но эта дурёха, услышав мои слова, начинает реветь как белуга.

      Наа!.. прочита-ай!..

      И теперь сама уже суёт мне в руку этот смятый, покрытый детскими каракулями листок, явно вырванный из потрёпанной школьной тетрадки.

      Я всматриваюсь в налезающие одна на другую строчки, написанные явно второпях или в отчаянном страхе.

      А может, и в том и другом.

      …везут их тепер на грузовом параходи запрятавши в самом низу под палубу там где эти ракеты а но это совсем не страшно там ракеты лежат пустые без топлива и я вроди слыхал бес галовок. Но только вот если америкашки полезут проверить то капитану приказ есть чтоп трюмы не открывать а немедля топить параход как есть чтоп ракеты не попали им наглаза а там внизу наши солдатики значит как крысы какие и всем будет хана. А только ты Тося не думай плохово не надо всё харошо кончица и твой Димка вернётца домой. А писмо это тут же сожги или порви на кусочки если кто настучит мне тогда рудники где уран и никогда не увижу маму и тебя…

      Я снова и снова перечитываю эти кривые торопливые строчки. Что за бред?.. Какие пароходы, какие ракеты?

      Мистификация…

      Тося!.. говорю я в недоумении… Это хуй… кхм… фигня какая-то, а ты вон вся на слёзы изошла, и меня в них утопишь скоро. Ты всерьёз принимаешь эти каракули сумасшедшие?..

      Она вырывает у меня из пальцев листок и не глядя суёт в карман своего плаща.

      Петька не сумасшедший… А ты просто ничего не понимаешь…

      Девушка говорит это каким-то вдруг спокойным, отрешённым голосом.

      Никто ничего не понимает… и не знают… И понять не хотят…

      Ну так ты объясни мне!.. с жаром говорю тихо я, прижимая девушку ещё крепче к себе и ощущая, как её тугие немалые груди расплываются у меня по рёбрам.

      Брат мой, Димка, служит в ракетных войсках… А Петя этот, он там при штабе в придурках, все слухи первым узнаёт. Понимаешь?.. Он со мной в одном классе учился, ну и…

      Тосино лицо вдруг краснеет.

      Ты только не подумай… говорит негромко она, опустив глаза… У меня с ним ничего не было… такого…

      Она вдруг, будто опомнившись, решительно высвобождается из моих рук.

      Пойду я… говорит девушка, оглаживая примятый плащик… А ты того… никому ни слова, ладно?

      Не сомневайся… говорю я и ощущаю, как холодит мне грудину мокрое пятно от её слёз.

      Как тебя хоть зовут?.. спрашивает она, уже уходя и вдруг обернувшись.

      Я называю себя.

      Тося кивает в ответ.

      А общага, что ты спрашивал, помнишь?.. вот она…

      И добавляет с чуть лукавой улыбкой, промелькнувшей, как луч солнышка сквозь серую тучу, на запухшем от слёз лице:

      Ежли вдруг что – я на самом верху, комната номер девять… Спросишь Никонову Антонину…

      Я долго смотрю ей вслед…

      Потом поднимаю авоську с бутылками и решительным шагом направляюсь к