Зачем только я в это ввязалась. Клара Колибри

плечом, чтобы прекратить безобразие. – Я тут!

      – А?! – Встрепенулся охранник, но жертвы захвата, ошарашенной до обморока жертвы, еще не выпустил. – Вот! – Помахал он вырванным, все же, из цепких лапок дамочки мой кошелек. – Вы потеряли, Ольга Викторовна.

      Да! Права была моя бабушка, когда говорила, что деньги находить не к добру.

      – А кошелек-то, и правда, мой! – Покивала я Вере, замершей с упавшей челюстью, и начавшей собираться публике. – Вот!

      Взяла из рук мужчины кожаный портмоне, раскрыла его со словами, что ожидаемо в нем увидеть. Однако там же мое фото с Вадимом осталось. Вот дела! Как же я так? Нехорошо получилось, что банковские карты взяла, а фотографию вынуть забыла. Уф! Слава Богу, нашлась.

      – Пойдемте, Григорий?

      И мы под взглядами замершей толпы покинули коридор, потом этаж, а там и в машине оказались.

      6

      – Господи! Как это нас еще здесь не арестовали?! Это надо было додуматься, нападать на людей из-за ерундового портмоне за триста долларов! Вы в своем уме, Григорий?!

      – Это, надо понимать, вы, Ольга Викторовна, хотите сейчас меня во всех смертных грехах обвинить? Используете тактику, яко бы беспроигрышную, что нападение – лучший вариант защиты? Не пройдет, Ольга Викторовна! Нет, не начинайте снова делать такие глаза…

      – Какие такие?..

      – Такие!

      – Объяснитесь!

      На этой моей реплике Гарик сокрушенно помотал головой из стороны в сторону и скрылся быстренько из зеркала заднего вида, мол, вы как хотите, а мое дело сторона. В доказательство этой своей точки зрения еще и руль крутанул резко, весельчак-то наш, что нас с Григорием так и припечатало к правому боку автомобиля.

      – Гарик!

      – А я что?! Между прочим, тоже переволновался, когда у Гришки в ухе ваш заполошный голос раздался: « Ай! Мужчина, руки уберите!» – Передразнил он меня.

      – Что, что?!

      – Да, да! Было. Иначе, чего бы Гришке с места подрываться? Он почти мозгов лишился, пока щебет тот мерзкий слушал. Ну, этой, вашей подружки, что это…замуж собралась. Я еще у него поинтересовался, обязательно ли было весь тот бред прослушивать? Никакого же терпения тогда не осталось. Или говорю, на крайний случай тише звук сделай. Я-то почему обязан страдать…

      – Она мне не подружка…

      – А мы так и поняли. Чтобы такая…извините, но у нее язык, как помело… А Григорий от нее просто перекалился. Но потом переживать стал.

      – Из-за чего?

      – А он сказал: «Что-то нашей-то совсем не слышно!..» А я ему говорю: «А ты мог бы в этот поток слово вставить?» А тут и, о-па! Наша и объявилась!..

      – Заткнись, трепло! – Недовольно сверкнул глазами на шофера охранник. – А теперь, Ольга Викторовна, ничего не хотите рассказать? Например, как у не подружки оказалась эта ваша вещь?

      – Как, как?.. Она плохой человек оказалась. Руки у нее к чужому так и тянутся. Вот!

      – Воровка, что ли? – Присвистнул тут Гарик.

      – Это как же вы, Ольга Викторовна, с такими и водитесь? Ай, ай, ай! Мне же придется