Законам Мерфи вопреки. Ренат Янышев

дать выход творческой стороне своей натуры.

      Я откинулась на спинку стула и задумалась. Что-то не сработало. Перепроверив обработку тестов, я убедилась, что всё сделано правильно. Однако по существу выходила абракадабра. Отложив в сторону директорские листы, я принялась за результаты, выданные Сериковым Юрием, секретарём-референтом. Опять двадцать-пять – сплошная ерунда.

      После очередной паузы, я решила вручную перепроверить результаты. Но нет, выяснилось, что компьютер не заглючил. Напрашивался только один вывод: меня водили за нос! Оба, и директор, и секретарь, заполняли тесты как попало, втайне злорадствуя, как они провели глупую дамочку (то есть меня).

      ТАК, ТАК, ТАК! Я почувствовала, как запылали мои щеки, а в груди стал накапливаться гнев. С трудом я взяла себя в руки и продолжила обработку тестов. Но везде было одно и то же – а именно полнейшая бессмыслица. К часу ночи стало ясно, что налицо факт наглого, беспардонного саботажа!

      С таким я прежде не сталкивалась в своей практике, да и от коллег ничего подобного не слышала. Пинегин не просто развлекался сам, но и принудил к аналогичным действиям всех своих сотрудниц. И только бухгалтер Семён Леонидович отвечал на первый взгляд вроде бы искренне. Но это являлось слабым утешением.

      Итак, суммируем! Мне брошен вызов. Исподтишка, не напрямую, с соблюдением внешнего приличия. Сюда я могу отнести как попытку заблокировать проведение теста, так и его результаты.

      Вопрос: почему?

      Я не понравилась до отвращения? Бред. Личностные мотивы не рассматриваются априори. Тем более, что Пинегин заранее противился какому бы то ни было вторжению в фирму. Следовательно, он опасается, что я могу что-то узнать. Но что именно?

      Меня ведь нисколько не интересуют их профессиональные тайны. Я что-то слышала, как и любой грамотный человек, о неподотчётной наличности, уклонениях от налогов. Но я же не налоговый инспектор, и не аудитор, в конце концов.

      Пинегин это прекрасно понимает. И тем не менее ведёт себя, словно подросток, в чью комнату пытаются войти взрослые. «Нет! Не пущу!» – отчаянно сопротивляется он, не понимая, что только выдаёт себя и возбуждает ответную агрессию.

      Может они тут устраивают оргии? Так и пусть. Я не отношусь к борцам за нравственность. У них здесь секта? Во-первых, не факт, во-вторых – у нас свобода вероисповедания.

      Выдвинув для разнообразия несколько версий, я поняла, что ни одна из них не звучит убедительно. Зато очень захотелось спать. Я подхватила сиамскую на руки и покинула кухню…

      ГЛАВА 5

      Закон Миллера:

      «Ничего нельзя сказать о глубине лужи

      пока сам в неё не наступишь».

      Утром в среду я по обыкновению провожала домашних: кого на работу в институт, кого в школу. Они за завтраком немного поканючили, а не смогла бы я их отвезти на машине. Но я пресекла в зародыше попытки взгромоздиться мне на шею, тем более что мне в институт лишь к третьей паре.

      Первым шагнул за порог Сергей.