Сквозь века. Первая часть. Занятие «не хуже других». Лиа О’Ханел

меня о большой опасности, я Вам благодарен. Доведите же дело до конца, – взгляд Гарсии снова стал насмешлив, в голосе слышался неподражаемый сарказм. – Составьте мне компанию. Их ведь четверо, а я один. Или предпочитаете соблюдать секретность?

      Пришлось вынести и это.

      – Рассчитывайте только на себя, лейтенант. – И всё тот же спокойный прямой взгляд: – Найдите себе ещё кого-нибудь, если успеете.

      Марес встал.

      – Ну что ж, я так и думал. Благодарю! За откровенность. Прощайте, – он надел шляпу и шагнул к двери.

      – Да пошёл ты… – беззвучно чертыхнулся больной и закрыл глаза: теперь он мог отдохнуть. Дело сделано. Нет, ещё не всё: – Подождите, дон Мигель, вернитесь! – голос едва не сорвался.

      Он вернулся. Он ожидал услышать то, что наконец развеет этот морок. А услышал странную просьбу:

      – Сообщите мне, когда всё будет кончено.

      Мигель с холодным достоинством молчал.

      – Я должен знать.

      Лейтенант Марес всё так же молча презрительно и насмешливо полуоткланялся – и вышел.

      Вбежал растерянный Ренато:

      – Хозяин! Как же так! Он уезжает! Уезжает! Он так и оставит Вас умирать?

      – Замолчи. Он не знает. Я не сказал ему.

      И тут произошло невероятное: слуга голос повысил. На господина.

      – Ой, дурак ты, дурак! Он же всё умеет, всё знает! Ты мог просить его! Ещё не поздно!

      – Прекрати! Я никогда. Никого. Ни о чём. Не прошу! Запомни.

      – Ой, что же теперь будет! Что я отцу твоему скажу?! Господи! Он ведь мог заставить лекаря! Мог сам тебе помочь!

      – Пусть сперва себе поможет. Не причитай. К тому же мы с ним, кажется, поссорились…

      Ренато просто в голос завыл.

      – Пресвятая Матерь Божия! Да есть тут хоть кто-нибудь, с кем ты ещё не поссорился?! Ой, что же мне теперь делать! Ой, какой ты дурак!

      – Я тебя вздую сейчас. Как ты со мной разговариваешь?

      – Ну давай, давай, вздуй! Как ещё с тобой разговаривать! Ведь ты покойник, ты уже покойник! Что я отцу твоему скажу! Ой бедный я, бедный!

      – Ренато, – велел Харрада. – Подойди ко мне. Ну! – в горле опять пересохло, и командный голос не удавался. Говорить приходилось уже с расстановкой. – Сядь! Осторожно, не тряхни! Сядь, не бойся. Я тебя прощаю. Ну-ну, хватит реветь, хватит, смотри, ты меня уж всего соплями вымазал. Успокойся. Дону Фелиппе, если что, скажешь, что я поехал искать себе жену. По своему вкусу. И что начать решил с Нового Света, а тебя прогнал, не пустил на корабль. Он поверит. Чинка отдашь только тому, кого сам подпустит. Хорезм-Шаха девай куда хочешь, но к отцу не веди, а то он поймёт. Скажешь, я с собой его увёз. Он поверит.

      Ренато снова всхлипнул.

      – Сначала не начинай! Просто так говорю, на всякий случай. До этого не дойдёт. Рана не смертельная. И даже, наверное, не очень опасная. Лекарь ошибся, я лучше знаю. И проклинать тебя я не думал. Я пошутил, напугать тебя хотел.

      – У Вас получилось.

      Харрада ухмыльнулся:

      – Как всегда. Ну, успокоился? Сними с меня сапоги. Полегче, не тяни так. Чёрт! Убить меня хочешь? Пакость эту