Ангел рассвета. Натали Якобсон

распознать, и Николь рассердилась. Зачем он врет, чтобы ее успокоить. – Все люди одинаковы и болезни их преследуют одни и те же. Ты имеешь в виду не некоторых людей, а только меня.

      – Да, – невозмутимо кивнул он, не испытывая ни малейшего стыда за то, что попался. – В этом случае только тебя.

      – Ты думаешь, что это неизлечимо?

      Он промолчал, и Николь снова откинулась на подушки.

      – Наверное, мне стоит обучиться на врача, чтобы лечить от неизлечимых недугов других.

      Дерзкое предложение, но Нед только кивнул.

      – Ты это сможешь, – заявил он с такой спокойной уверенностью, что было ясно, он уверен, что ее таланты настолько неограниченны, что в любой сфере и какой угодно науке они могут стать чудодейственными.

      – Я смогу все? – вызывающе пошутила она.

      – Все, что захочешь, – он не шутил. Он был, правда, в этом уверен, и Николь стало как-то не по себе. Она бы даже поежилась, если бы у нее хватило сил на испуг, но их не было, недавний припадок отнял все, что мог.

      – Ты не дашь мне что-нибудь выпить? – попросила Николь. Вдруг он снова захочет поднести к ее губам странный кубок со своим искристым зельем, но он давал ей его только, когда она была на грани обморока, а не в здравом уме. Сейчас он послушно отправился к столику, звякнул графином и принес ей хрустальный бокал с «мартини».

      Николь никогда не любила спиртное, но иногда ей нравилось делать глоток обжигающей горло, противной жидкости и ощущать, как та, будто ядом разливается по телу. Мерзко и в то же время странно приятно. С таким удовольствием садомазохисты пытают себя. Темно-багряная жидкость на дне бокала переливалась всеми гранями черного рубина и, казалось, что внутри нее искрятся и дергаются частицы крови тех самых извивающихся на кольях существ. Кровь ангелов? Кровь демонов? Не все ли равно. Николь хотелось верить, что в этом напитке точно так же вопят и бунтуют капельки проклятой, ядовитой крови отверженных ангелов, поэтому, несмотря на отвращение, она иногда делала большой глоток какого-либо коньяка, чтобы от горького жжения, разлившегося по небу, снова возникло ощущение того, будто она единое целое с этими ужасающими созданиями. Их кровь в ее крови, их отчаяние и муки в ее теле и сердце. Какой неожиданный эффект может давать алкоголь, если затронет больной рассудок! Знал бы Нед, что поощряет ее безумие, но он не считал ее больной. И она сама знала, что психика не имеет ко всему этому не малейшего отношения. Николь не сошла с ума, она уже родилась с обрывками чьих-то чужих воспоминаний в своем мозгу.

      – Хочешь шартрез или ликер? Есть красное вино…

      Николь покачала головой. У Неда все находилось под рукой, неизвестно каким образом, и он все готов был предложить ей, но она не хотела, ни целый винный погреб, ни все золото мира. Ей нужно было просто знать то, о чем она не могла спросить, и это сводило с ума.

      – Я не люблю пить, ты же знаешь. Только иногда… – когда голоса демонов в бокале становятся чересчур пронзительными,