Сборник 333. Три повести и тридцать три рассказа. Валерий Мит

со мной попроще, – продолжал он. – Нам понадобятся доверительные отношения. Вижу, что ты в некотором недоумении, но скоро всё встанет на свои места.

      – Эдмунд Семёнович, хотелось бы наконец понять, что всё это значит, – начал я достаточно резко, чувствуя неприязнь к этому человеку.

      – Эдмунд, зови меня просто Эдмунд, Володя.

      – Ну, хорошо, Эдмунд, – продолжал я, раздражаясь ещё сильнее. – Что за тайные намёки, что за активные или неактивные ковры? Это что, такой ритуал? Некие загадочные круги, которые скоро замкнутся или нет, если клиент не заплатит необходимой суммы…. Имей в виду, Эдмунд, говорю это сразу, пока твои дорогостоящие услуги ещё не начались: денег на это у меня нет, а если бы и были, то я всё равно не заплатил бы за них ни копейки. Я вообще в этой клинике оказался случайно, ты меня с кем-то, видимо, перепутал.

      Закончив свою тираду, я встал, собираясь уйти.

      – Случайностей, Володя, не бывает, всё имеет свою причину, а случайности – это следствия неведомых нам причин, – тихо, но с невероятной мощью в голосе ответил он. – Я шёл к этой встрече 24 года, да и ты, если разобраться, тоже.

      Я снова сел в кресло. Но не потому, что ждал от нашего разговора с Эдмундом каких-то откровений, и вопреки тому, что меня всё ещё раздражала его манера вести себя так, будто мы были с ним знакомы давно.

      Я остался и снова сел в его кресло только потому, что он почти точно передал то, о чём я думал сам несколько часов назад. Думал, но уже готов был отказаться от этих своих мыслей. Не очень-то приятно чувствовать себя беспомощным насекомым….

      – Дай мне свои руки, Володя, и посмотри мне в глаза, – сказал Эдмунд. – Я попробую объяснить… вернее, ты сам всё поймёшь.

      Я сделал так, как он попросил.

      Его чёрные глаза на мгновенье вспыхнули и невероятным, непостижимым для меня образом стали приближаться ко мне, увеличиваясь, сливаясь в один бездонный колодец, наполненный клокочущей тьмой с редкими проблесками света.

      Я не мог отвести взгляд, меня затягивало в этот водоворот.

      – Не сопротивляйся, Володя, – услышал я голос Эдмунда, звучащий с самого дна этой бездны, – расслабься, отпусти своё сознание.

      Сделав так, как он говорил, я провалился.

      Не зная куда, не представляя как, не понимая ни причин, ни направления, возможно, внутрь себя.

      Стремительное падение вышибло из меня дух, мой безмолвный крик застыл на губах, и я невольно закрыл глаза.

      А когда я их открыл, то увидел…

      *

      …Своего лучшего друга Андрея, стоявшего рядом со мной в арке дома №63 Большого проспекта Петроградской стороны. Мы пережидали дождь, курили и оживлённо разговаривали.

      Была весна 1989 года, пятница, вечер, и мы прокладывали с ним наш обычный еженедельный маршрут: Ждановская набережная, мимо Тучкова моста, на Большой проспект, к Каменноостровскому, а там в метро.

      Мы были молоды, полны нереализованных возможностей и амбиций.

      Оно было и неудивительно. Мы хорошо зарабатывали, мы считали