Сборник 333. Три повести и тридцать три рассказа. Валерий Мит

расстались утром дома, мы просто потеряли голову, словно не виделись друг с другом очень много лет и будто все эти годы разлуки только и делали, что копили свою страсть.

      А может быть, думал я, оно так и было.

      Может быть, проблемы, заботы, каждодневная суета не давали нам возможности по-настоящему раскрыться друг для друга. Может быть, за долгие годы совместной жизни, наши отношения настолько устоялись, что мы забыли, как это делается.

      Мы перестали искать в наших отношениях что-то новое, не ждали от них ничего необычного, и как оказалось – зря.

      Уникальный случай – моя лёгкая травма, волнение по этому поводу, больница, не располагающая к проявлению нежных чувств, вывели нас из нашего привычного оцепенения и позволили открыть друг в друге новые уголки, до сих пор неизведанные.

      Чудесное ощущение, делающее нас намного ближе друг другу.

      Как же мне хорошо, думал я, обнимая свою любимую жену, задремавшую на моём плече. Так бы и лежал, не двигаясь, всю жизнь, боясь вспугнуть это ощущение счастья.

      Ира открыла глаза. Улыбнулась мне. Придвинулась ближе.

      – Знаешь, о чём мы с тобой забыли? – спросила она, возвращая меня к действительности.

      – О чём? – в ответ спросил я.

      – Когда мы поговорили по телефону, и я сорвалась к тебе, мы совершенно забыли о Томе, – ответила она. – С ним так никто и не погулял. Теперь он сидит там один, бедненький, и плачет.

      Том – это на самом деле Томас, наша собака. Но я в который раз поразился женской логике. Забыла погулять с собакой – понятно. Голова была занята другим, переживала, не знала, что со мной, и считала, что нужно скорее добраться до больницы, – хорошо, это тоже объяснимо. Но зачем нужно обязательно перекладывать на меня часть своей ответственности, зачем в таких случаях добавлять это своё «мы».

      – И что же теперь делать? – спросил я.

      – А что тут сделаешь? Тебя туда не отправишь, ты всё-таки больной, придётся ехать мне, а так не хочется вылезать из твоей тёплой кроватки, – сказала она, прижимаясь ко мне.

      – Нет, всё, надо возвращаться, – добавила она, отстраняясь, – а то я никогда не уйду.

      Одевшись, она подошла ко мне, поцеловала в щёку, нежно шепнула:

      – Мне было очень хорошо, так, как уже давно не было, лучше, наверное, вообще не бывает.

      – Мне тоже, Ира, – сказал я в ответ. – Не хочется тебя отпускать. Как насчёт завтра? Приедешь навестить?

      – Не знаю, не знаю, – сказала она, улыбаясь, – здесь же всё-таки больница, да и тебе покой нужен. Завтра созвонимся, а там видно будет. Всё, мне пора, а то Томка совсем с ума сойдёт.

      – Выздоравливай поскорее, дома всё-таки лучше, – добавила она, поцеловала меня ещё раз и вышла из палаты.

      Я снова остался один.

      Второй раз за сегодняшний вечер женщины бросали меня здесь, в этой палате.

      Похоже, это входит у них в привычку, подумал я.

      Я снова взглянул на часы. Одновременно с моим взглядом обе стрелки встали вертикально вверх.

      Этот