Концерт Патриции Каас. 8. И что дальше (Под Москвой). Марк Михайлович Вевиоровский

пришлось дать звонок, и народ из фойе опять заполнил зал, а видеооператоры заняли свои места. Теперь певица выбирая песни из своего репертуара и не волновалась за музыкальное сопровождение.

      Она пела и пела, а потом отошла к Свиридову.

      – Анатоль, мы не сможем сделать так, чтобы она пела с экрана, а я со сцены? Я постараюсь, чтобы мы совпали. Можно?

      – Можно, Пат. Сейчас подготовят экран.

      И снова на экране с микрофоном в руке появилась Людмила Береснева, а запели обе женщины – одна на экране и другая на сцене.

      И зрители подивились, насколько похожи обе женщины, даже худые пальцы у них были одинаковые.

      И во второй песне снова к голосу Каас присоединился голос Свиридова.

      И обе певицы – и на экране, и на сцене – ушли в кулису, поддерживаемые Свиридовым.

      Зал аплодировал стоя, и Каас пришлось несколько раз выйти на поклоны.

      А в фойе поставили стол и сидя за этим столом певица подписывала свои фотографии, обложки пластинок, рекламные буклеты и вообще любые бумажки.

      – Все, Пат. Хватит. Пошли обедать ко мне домой. Нас там ждут.

      – Кто нас ждет?

      – Ждут моя жена, мой сын, его жена и моя внучка. И душ, и мягкое кресло, куда можно забраться с ногами …

      ВОЗВРАЩЕНИЕ

      Весь путь от Дома культуры до подъезда певицу приветствовали, но она отметила сдержанность зрителей. Не было полиции, сдерживающей толпу, никто не лез к ней с рукопожатиями и не пытался с нею сфотографироваться.

      В подъезде, куда они вошли, сидел дежурный в военной форме и поздоровался с нею.

      Они поднялись на лифте и Свиридов открыл дверь квартиры, и начались знакомства.

      – Это моя жена Антонина или попросту Тоня, – представил Тоню Свиридов, и Тоня поздоровалась с певицей на хорошем французском языке.

      – Это жена моего сына Ульяна, – и Уля сделала изящный книксен.

      – Это ее муж и мой сын Григорий, – Гриша поцеловал певице руку.

      – А это наш самый главный человечек, это Верочка. Верочка, не прячься, иди сюда.

      Верочка пока рассматривала тетю, прячась за папой, но потом осмелела и вышла, и подала руку певице …

      – Я учу русский язык, – довольно правильно сказала Каас, – можно говорить русский?

      – Конечно! А можно мне фотографировать вас?

      – Не волнуйтесь, без вашего ведома ни одна фотография нигде не появится!

      Свиридов сидел сбоку от певицы и поэтому фотографированием занялся Гриша.

      За столом после вина любимой марки певицы Уля сказала:

      – Я долго думала, чем вас угостить. Русским блюдом или еще чем-то, пока папа Толя не подсказал мне, что вы очень любите луковый суп. Приятного аппетита.

      Певица с некоторой опаской посмотрела на темную жидкость в тарелке и поднесла ложку ко рту.

      – О-о! Белиссимо! У вас прекрасно получилось!

      И она отломила кусок хлеба от длинного и тонкого батона.

      – Багет? И хлеб почти как в Париже!

      Верочка долго присматривалась к незнакомой тете, но затем по рукам полезла к ней и стала что-то рассказывать.

      – Но