В ночь с пятого на десятое. Михаил Успенский

головы, но запах дыма был вовсе не табачный.

      – Колесников Геннадий Илларионович? – спросил дяденька.

      – Да, – сказал я. – А откуда вы знаете?

      – Я всех знаю, – устало сказал дяденька.

      – А вы кто будете? – спросил я.

      – Я-то? – сказал дяденька. – Я вообще какой-то странный: затеешься, бывало, подляну сотворить, ан все это ко благу и обернется… А вы небось очень хотите туда попасть?

      Я кивнул.

      – Небось думаете – хорошо бы обежать все инстанции за один день?

      – Отгул взял, – сказал я. – Конечно, не худо бы.

      – А вам действительно ОЧЕНЬ этого хочется?

      – ОЧЕНЬ! – сказал я.

      Дяденька с грохотом выколотил трубку об ступеньки. Потом достал коробок хозяйственных спичек, стал обламывать им головки и этими головками снова набивать трубку.