Все ее страхи. Питер Свенсон

следует побеседовать с ней, – посоветовала Кейт. – Уверена, ей известно больше, чем мне.

      – Побеседую. – Они пошли дальше. Кейт немного ускорила шаг, Джек не отставал. Они миновали Бриммер-стрит и приближались к Чарльз-стрит. – Значит, Корбин еще не знает? – спросил он.

      – Я дала полиции его электронный адрес. Думаю, ему сообщат на всякий пожарный, вдруг у него есть какая-то информация. Я не хотела писать ему лично, поскольку не в курсе, знает ли он что-нибудь.

      – Думаете, полиция его подозревает?

      – Не думаю. Не думала об этом. Мне сказали, что он вне подозрений. Почему вы спрашиваете? Он вел себя странно по отношению к ней?

      – Ну, между ними что-то было.

      – Что именно?

      – Точно не знаю. Так, встречались время от времени. Одри говорила, что они спали, но никуда вместе не выходили. Он не хотел выносить их отношения на всеобщее обозрение и старался ограничить их стенами квартиры. – По голосу Джека стало ясно, что он не одобрял такую ситуацию.

      – Стенами квартиры? Что вы имеете в виду?

      – Встречались только дома. Полагаю, он завел с ней интрижку, а Одри захотела большего, настоящих отношений. Только Корбину это было не нужно. Ничего приятного о нем она сказать не могла. Мне жаль. Я не должен вываливать вам подробности. Не думаю, что она боялась его или чего-то еще. Непохоже. Просто он мудак, вот и все.

      – Я правда ничего не знаю об этом, – сказала Кейт. Они дошли до угла Бери-стрит и Чарльз-стрит и снова повернулись друг к другу лицом.

      Джек играл желваками.

      – Я не считаю, что Корбин как-то причастен к тому, что произошло.

      – Ну, он на тот момент уже был в Лондоне…

      – Когда он уехал, вы знаете?

      – Он улетел ночным рейсом в четверг, поскольку добрался до места в пятницу рано утром. А я как раз уезжала в тот день. У нас оставалось немного времени, чтобы встретиться, но встреча так и не состоялась.

      Джек ничего не сказал, и Кейт видела, что он пытается просчитать, имеет ли Корбин какое-то отношение к смерти Одри.

      – Когда вы в последний раз разговаривали с Одри? – спросила она.

      Он буравил ее взглядом.

      – О, пытаюсь вспомнить. Кажется, в среду вечером.

      – Значит вы думаете, что Корбин…

      – Нет, я ничего не думаю. Я полагаю, что он мог быть причастен к тому, что случилось. Это ведь возможно, не правда ли? – Он посмотрел на нее почти с надеждой.

      – Не знаю. Может, кто-то еще получил от нее известие. Вам действительно стоит выяснить это в полиции. Мне ничего не известно.

      Джек быстро затряс головой, как будто ему в ухо попала вода.

      – Господи, извините. Это не имеет к вам никакого отношения. Просто я теряю самообладание…

      – Да, понимаю. Но ничем не могу помочь. Я не знаю Корбина, и он мне ничего не рассказывал ни о соседях, ни о ком другом. Надеюсь, что он к этому не причастен. Вы знаете, что случилось с Одри?

      – В каком смысле? Как ее убили?

      – Наверное.

      – Мне ничего не сказали. Сообщили, что рассматривают