Земная жизнь с пропиской в небе. Философский дневник. Книга третья. Юрий Самуилович Старобинец

забудь, что у тебя был сын и больше не звони, не отвечу.

      – Андрей, ну объясни мне, почему нельзя простить больного человека, я ведь их отец? За что такая мучительная старость? Старшая дочь живет в нескольких минутах ходьбы отсюда, но ни разу меня не навестила. Я уж не говорю о первой жене, ведь обоим я оставил по квартире. Она даже дверь не открыла, когда я приходил к ней один.

      На его глазах заблестели слезы, но он взял себя в руки:

      – Ты не думай, я сильный и буду бороться за эту жизнь, уцепившись в нее зубами мертвой хваткой. Мне нужно еще поднимать двух младших детей, и я хоть пенсией, но возьму от этой страны все, что заслужил.

      Андрей еще долго находился под впечатлением от этой встречи. Кажется, что совсем недавно он праздновал восьмидесятилетия своих любимых ветеранов Папкина, Веремейчикова, Бракина. Какими счастливыми они казались ему в той жизни. Не одна рюмка коньяка, поднятая в юбилей назло болезням, не помешала оставаться им личностями с большой буквы, и слезы воспоминаний были другими, радостными, а ушли они из жизни легко, не мучаясь и не доставив больших хлопот родным и близким.

      После увольнения в запас многие сослуживцы Старова нашли свой не простой, но успешный путь в гражданской жизни. Пригодились хорошие знания, жизненный опыт, умение работать и ладить с людьми. В девяностые годы о военной пенсии можно было сказать так: небольшая, но выплачивалась стабильно. Если позволяло здоровье и было желание, то можно было найти работу в гражданской организации. Военных пенсионеров брали охотно: лениться – не приучены, дисциплинированы, выдержаны и терпеливы, могут и поработать больше положенного и потерпеть в случае задержки зарплаты. Но стоило «хозяину» в этих условиях переступить черту: оскорбить, пытаться заставить дополнительно работать, как раба или просто показать пренебрежение к подчиненным, как к собственности, он неожиданно получал заявление об увольнении.

      – Подумаешь, наорал! Обиделся, справедливости ищет – объяснял хозяин другим работникам, – да я таких, как он, десяток найду.

      И действительно находил, но разочаровывался. А память о принципиальном сотруднике, способном принять правильное и честное решение, оставалась в коллективе.

      Андрей не осуждал тех, кто в этот трудный период становления России периодически по несколько месяцев уезжал в Саудовскую Аравию летать в интересах американцев, воюющих в Ираке и Афганистане. Эксплуатация самолета ИЛ-76 и русских экипажей частными компаниями была ужасающая. Полеты совершались ежедневно, без выходных, с нарушением норм налета и времени отдыха экипажей, а оплата труда летчиков была в десять раз меньше, чем у американских экипажей. Американцы справились с огромным объемом перевозок только за счет таких частных компаний и при этом существенно сэкономили. Более того, наиболее сложные перелеты, перевозку необычных и нестандартных грузов выполняли русские экипажи на ИЛ-76. Хорошо зная характеристики и возможности лебедок и тельферов, используя ранее накопленный опыт