Анатомия обмана. Наталья Андреевна Букрина

оно как, – скрыл усмешку старик. – Чтобы такого сделать, дабы вдохновить тебя? Может, пригласить в гости к Богдану Семенчуку. Знакомо тебе это имя?

      – Народный художник? – изумилась Мила.

      – Он самый. Мы вместе с Богданом Тимофеевичем в одном полку воевали, а теперь вот собираем материалы для выставки ко Дню победы. Хочешь посмотреть?

      – Конечно, – согласилась девушка. – А когда?

      – Часа через два, у меня сейчас занятия с третьекурсниками. Идет?

      Не веря своему счастью, Мила кивнула.

      В студии народного художника ее поразил творческий беспорядок. Впрочем, хозяин – барин. Кто знает, как выглядела бы ее мастерская, случись быть художницей с именем. Рассмотрев крупномасштабное полотно с батальным танковым сражением, Мила с интересом замерла у небольшого эскиза. Уставшая мать в наброшенном на обнаженные плечи пуховом платке спала, сидя за столом, а маленький сынишка старательно стирал ее поношенную гимнастерку. Комок подкатил к горлу – такая война не менее пронзительна, чем эпохальные бои. Семенчук внимательно следил за реакцией гостьи из-за стеллажа с лепниной. Заметив его, Мила стушевалась.

      – Ну, как? – поинтересовался старик, подойдя ближе. – Нравится?

      – Не все, – честно призналась девушка.

      Хозяин остолбенел и обернулся к другу:

      – Ты видал, Петро, ей, видите ли, не все нравится!

      Мила смущенно опустила ресницы. Щеки ее запылали румянцем.

      – А ведь девчонка права: и мне не все нравится, – признался вдруг мастер.

      – Люди, где вы? – прозвучал над их головой юношеский голос.

      С перил лестницы свесилась кучерявая голова. Все, как по команде, посмотрели вверх. Молодой человек в морской форме вежливо поздоровался.

      – Прошу всех к столу.

      – Уже идем, Федя! – пробасил Семенчук и подмигнул Миле. – Приглашаю вас, юное дарование, на фирменные вареники. Надеюсь, хоть они вас не разочаруют!

      – Спасибо, я не голодна, – открестилась девушка.

      – Петруша, – нахмурился художник, переведя взгляд на педагога. – Ты кого ко мне привел? Потрудись объяснить юной леди, что в этом доме отказываться не принято.

      – Пойдем, Мила, не обижай гостеприимных хозяев, – миролюбиво попросил Петр Кузьмич. – На свете нет ничего лучше Верочкиных вареников!

      За столом в кухне царило оживление. Рисуясь, солировал Федор:

      – …и тогда к юбилею Победы руководство объявило конкурс на лучшую картину о войне. Работу победителя грозился забрать в свою экспозицию городской музей. За три первых места полагался поощрительный десятидневный отпуск.

      – Этот баламут еще в школе имел неплохие задатки, – с гордостью похвалился Миле дед, косясь на внука, и уточнил: – Надеюсь, ты не подкачал?

      – А то! – зарделся юный живописец. – Моя работа – одна из лучших!

      – Надо полагать, жюри было такого же мнения и аплодировало стоя? – иронично поддел старик.

      – Не