Дочь палача и Совет двенадцати. Оливер Пётч

в ряд пустые кружки.

      «Надеюсь, ты это не всерьез, отец», – подумала Магдалена.

      – Ло… Лотар у меня крепкий парень, – сообщил Хёрманн и за волосы приподнял голову сына.

      Лотар уставился на них телячьими глазами. У него были кривые зубы, и нос уже распух от пьянства, как у отца. Он громко рыгнул и, когда Хёрманн отпустил его, вновь уронил голову на стол.

      – Хм, пьет, может, и многовато, но со временем станет хорошим палачом. Мы с твоим отцом наверняка договоримся.

      Он ухмыльнулся и поднял кружку. Магдалена брезгливо отвернулась.

      – Барбара, когда увидит, каких женихов подобрал для нее отец, в лицо ему вцепится! – шепнула она Симону. – Остается только надеяться, что среди претендентов есть более привлекательные люди.

      С некоторым недоумением Магдалена отметила, что муж снова погрузился в раздумья.

      – Что с тобой? – спросила она. – Ты и у ручья был какой-то странный…

      – Я думаю об этих монетах, которые обнаружил твой отец, – ответил Симон так тихо, чтобы остальные их не услышали. – Кажется, я такие уже видел. Эти купцы из Вероны заплатили мне похожими монетами.

      Он поделился с ней своими предположениями. Магдалена напряженно слушала.

      – По-твоему, эти монеты фальшивые? – спросила она наконец. – И при этом все одной чеканки?

      – Не то чтобы фальшивые, но слишком легкие. И все они очень новые. Монеты, найденные у девушки, тоже были новыми, и, как мне кажется, чеканка у них та же самая… – Симон потер нос. – Но, чтобы увериться, мне нужно взглянуть на них еще раз и хоть разок подержать в руке.

      – Уверена, это будет несложно. Дайблер оставил их у себя. Не думаю, что он их просто присвоит.

      Магдалена взглянула на Дайблера: тот разговаривал с рыжим палачом из Меммингена и громко смеялся. Она улыбнулась.

      – А вообще, он кажется не таким уж и ужасным. Во всяком случае, для палача… – Женщина взяла кружку и чокнулась с мужем. – Черт возьми, давай просто получать удовольствие от поездки. Может быть, другие претенденты на Барбару не такие ужасные, как этот… – Она сделала большой глоток и вытерла пену с губ. – Что ж, по крайней мере, пиво в Мюнхене недурное.

* * *

      Через несколько часов по переулкам Ау брели двое заметно подвыпивших малых. Они слегка покачивались, и время от времени им приходилось хвататься друг за друга. Из темных подворотен за ними наблюдали нищие, грабители и прочие мерзавцы. Обычно пьяные вроде них становились легкой добычей для ворья, которого в Ау хватало с избытком. Но этих двоих никто не трогал.

      Причина, скорее всего, крылась в том, что один из них был мюнхенским палачом, а второй выглядел весьма внушительно и грозно.

      Грабители крестились и с молитвой на устах бежали прочь. Все-таки не исключено, что им однажды придется положиться на добрую волю палача – или на его твердую руку в случае казни.

      Пьяные остановились у ручья, и гигант окунул голову в воду. Потом встряхнулся, как мокрая дворняга.

      – Бр-р! Теперь хоть немного лучше, – пробормотал Якоб