.

боролись в ней в эту страшную, последнюю ночь Мариенбурга.

      Она взглянула на свою гостью.

      Девушка под влиянием усталости и теплоты, распространившейся по комнате, уснула тревожным сном.

      Какой-то бессвязный бред вырывался из ее запекшихся губ, и она вздрагивала всем телом, съеживалась, как будто ожидая невидимого удара, и широко раскрывала глаза, точно видя перед собой какой-нибудь грозный призрак, и потом вновь смыкала их, погружаясь в глубокую дрему.

      – Да… да! – бормотала во сне незнакомка. – Я сделала это, сделала… Я ненавижу его!

      Она несколько раз повторяла эти загадочные фразы, и Марта прислушивалась к ним с каким-то суеверным страхом, не будучи в состоянии ничего понять.

      Ужин был готов, и Марта подошла к гостье, чтобы разбудить ее. Но ей было жалко нарушать ее тревожный сон. Она остановилась перед незнакомкой в немом восторге.

      Никогда еще в жизни она не видела такой красоты и такого милого, доброго лица с выражением ангельской чистоты и непорочности. Бледные щеки пришелицы начинали розоветь и казались настоящими лепестками розы. Белокурые золотистые волосы обрамляли точно драгоценной рамой ее личико с красными, как коралл, губами, с темными бровями и длинными ресницами, точно бросавшими тень на ее щеки. Теперь губы ее были раскрыты, и за ними виднелся ряд молочно-белых зубов. Трагическое выражение лица исчезло, и, напротив, ее полуоткрытый ротик и эти ровные, мелкие зубы придавали что-то трогательно-детское ее личику. Молодая грудь ее, слегка обрисовывавшаяся под складками черного платья, ровно и безмятежно дышала – кошмар, тяготивший незнакомку, видимо, стал проходить, и тревожный сон переходил в спокойный и укрепляющий сон усталого, но здорового телом человека.

      Было жаль будить ее, но Марта решилась на это, так как надо было прежде всего позаботиться о восстановлении сил гостьи.

      Марта дотронулась до ее плеча…

      Незнакомка вздрогнула и вскрикнула:

      – Что вам надо? Вы пришли за мною? Ну да, я сделала это… Ах, это вы? Вы меня гоните? О, не гоните! Не гоните меня!..

      – Успокойтесь, милая… Я не гоню вас, я приготовила вам ужинать.

      – А… – облегченно вздохнула незнакомка. – Благодарю вас.

      Она встала и подошла к столу.

      Походка ее все еще не была достаточно твердою.

      С жадностью принялась она за ужин, и только когда она утолила свой голод, Марта решилась наконец спросить ее:

      – Простите мое любопытство… Вы не сказали мне, кто же вы и откуда вы пришли к нам? Не одно любопытство заставляет меня спрашивать вас об этом. Город наш осажден русскими войсками… Кто знает, что может случиться… – вздохнула она и утерла рукою набежавшую слезу. – Как вы могли пробраться через неприятельские войска? Как ваше имя?

      Девушка вздрогнула и, по-видимому, обдумывала свой ответ. Марте вдруг сделалось страшно…

      Комната освещалась лишь огнем очага; свечка давно уже потухла; выстрелы раздавались все чаще и чаще, все ближе и ближе. Длинная тень незнакомки,