Хасидские истории. Поздние учителя. Мартин Бубер

поскольку был лишен одного важного свойства человеческой натуры: умения в глубине души доверять душе другого человека. Йеѓуди же, в свою очередь, так и не смог осознать наличие у Провидца этого недостатка. Вот почему отношения между этими двумя людьми были одновременно и близкими, и отстраненными.

      В конечном итоге Йеѓуди основал свою общину, и хотя такой шаг был сделан по прямому совету учителя, это только усилило недоверчивость Провидца. При участии рабби Бунима, который был соучеником Йеѓуди, а затем стал его учеником, эта община превратилась в школу Пшисхи. Но главным в своей жизни Йеѓуди по-прежнему считал отношения с рабби из Люблина, несмотря на все конфликты и разочарования, и он вновь и вновь предпринимал бесплодные попытки наладить эти отношения.

      Йеѓуди начал свой самостоятельный путь в тени конфликта с учителем, и после нескольких лет колебаний люди потянулись к нему. «Встаньте на истинный путь! – взывал он к ним. – Не медлите, ибо час приближается, и нет времени для нового переселения душ. Избавление близко!» Говоря это, он имел в виду, что накануне избавления у человека нет возможности стремиться к новому перевоплощению и что он должен не медля сделать решающий шаг, совершить над собой решающее усилие и встать на истинный путь. Йеѓуди находился на противоположной стороне того мира магического, в котором пребывали Провидец и его ученики, пытавшиеся достигнуть мессианской сферы путем воздействия на события нынешнего дня; в отличие от них, он не хотел ускорить наступление конца, но стремился подготовить человека к его наступлению.

      Рабби Ури ѓа-Сараф из Стрельска говорил о нем, что Йеѓуди «хотел дать людям новый путь: соединить учебу и молитву в единое служение». Рабби Ури далее сказал, что такого никогда прежде не бывало, – но я считаю, что в самом начале хасидского пути все именно так и было, да только исчезло к этому времени. А заключил рабби Ури такими словами: «Но он умер в самый разгар своих трудов, так и не завершив начатого».

      Самое тяжкое обвинение, выдвигавшееся против Йеѓуди его противниками, заключалось в том, что он не молился в установленные часы, но ждал, пока его охватит желание совершить молитву. Все это было не чем иным, как первым необходимым следствием его стремления к концентрации. У него так и не появилась возможность развить дальнейшие следствия, потому что он умер в расцвете сил, не дожив и до пятидесяти лет, за два года до смерти своего учителя. Согласно одной легенде, Провидец повелел ему умереть, чтобы через его посредство получить сведения из высшего мира относительно того, каким должен быть следующий шаг в его грандиозном мессианском начинании.

      Согласно другой легенде, из высшего мира ему было сообщено, что должен умереть либо он, либо его учитель, – и Йеѓуди сделал свой выбор. Существует еще одна версия, согласно которой секрет его юности, нашедший свое выражение в его влечении к смерти, выразился теперь на более высоком уровне, и такое высшее «объединение» было неотъемлемо