Миллиард долларов наличными. Анатолий Ромов

ты хотел мне сказать?

      – Леонид Петрович, для этого надо отойти.

      – Отойдем.

      Они отошли к бортовым леерам. Кулигин молчал. Далеко внизу, под бортом, слабо качалась грязная гаванская волна. Петраков некоторое время делал вид, что изучает плавающие у ватерлинии щепки, консервные банки, окурки и прочий мусор. Повернулся к спецназовцу:

      – Выкладывай, что натворил.

      Кулигин потер шею.

      – Леонид Петрович, простите. Моя вина.

      – Что случилось?

      – Да накладка вышла. Вчера я в городе одного притер. Случайно. Простите, я не хотел.

      – Что значит – притер?

      – Замочил. Убил – в смысле.

      Петраков зло прищурился. Кулигин, всем видом показывая свою вину, растерянно моргал. Наконец Петраков прошипел:

      – Ты что делаешь, говнюк е…ный? Хочешь все завалить?

      – Леонид Петрович… Все было втихую. Как я его приделал, никто не видел.

      – Откуда ты знаешь?

      – Знаю.

      – Что ты знаешь?

      – Знаю, что никто не видел. Он на машине ехал, поддатый. А я на борт возвращался, часов в десять, пешком. Ну и он меня, сука, в темноте чуть не сбил. Я успел шарахнуть кулаком по машине, вмятину сделал, стекла полетели. Он тормознул, выходит с пушкой – и на меня. Прет как танк. Ну, я ему вмазал раза… Он упал. Я думал, жив, наклоняюсь, пульс пощупал – жмурик. Оглянулся – темно, народу нет, все тихо. Проверил документы, положил обратно. Пушку, деньги – ничего не трогал. Убедился, что никого вокруг нет, и ушел.

      – Кто он?

      – По документам Лев Греков, местный житель. Я уже выяснил, что к чему. Это человек из группировки Левона, кличка Грек. У деловых он, по-ихнему, был лейтенантом. Я успел даже дезу пустить.

      – Дезу?

      – Да. У нас Колян Быков, вы его знаете, из местных, новороссийский, в эту ночь как раз был в увольнении. Утром он мне про Грека рассказал, говорит, люди Левона ищут по всему городу, кто это сделал. Я Быкову, конечно, про то, что случилось, не сказал, но на голубом глазу дал задание: снова сойти на берег и пустить слух, что Грека замочил кто-то из залетных.

      Петраков постоял, пытаясь успокоиться. На то, что Кулигин замочил какого-то Грека, плевать. Спецназу необходимо время от времени размяться. Но если выяснится, что местного жителя убил кто-то из экипажа, с выходом «Хаджибея» в море опять могут возникнуть неприятности.

      – Простите, Леонид Петрович… – Кулигин смотрел исподлобья. – Моя вина. Я заглажу. Я не хотел, клянусь.

      Петраков зло посмотрел на верзилу.

      – Если кто-то в городе узнает – ты конченый человек. Ты понял? Тебя нет. Нет, му…дак е…ный. Понял?

      – Леонид Петрович… Клянусь, никто не узнает.

      – Ладно, хрен с тобой…

      Отвернувшись, Петраков сделал несколько шагов по палубе. Остановился. Было слышно, как Кулигин, пройдя вслед за ним, остановился сзади.

      – До отхода занимайся только этим. Продли увольнение Быкову, пусть следит. И держи меня в курсе. Докладывай,