Миллиард долларов наличными. Анатолий Ромов

навара поднимется на другой уровень, поскольку уже представлен к адмиральскому званию. Как только он получит контр-адмирала, сразу же уйдет в Военную академию Генерального штаба. А это – верный путь к следующему званию. Нужен успех, и успех будет. Но мандраж, легкий мандраж у него все-таки есть. Как-никак он должен протащить «Хаджибей» через четыре моря, причем последнее, Аравийское, является частью Индийского океана. Ничего, он в себе уверен. К тому же он прикрыт на самом высоком уровне, его поддерживает первый замминистра. Проколов, вроде прокола с таможней, что случился месяц назад, уже не будет.

      Раздался стук в дверь. Не оборачиваясь, крикнул:

      – Входите!

      В каюту вошли, и он обернулся. В двери, ведущей в гостиную, стояли два таможенника, за ними виднелась лихо изогнутая мичманка старшего лейтенанта Качурова, его порученца. Сделав широкий жест, показал на стол:

      – Господа, прошу садиться. Документы с вами?

      – Да, Леонид Петрович.

      Старший из таможенников, Сулеев, невысокий, с узким костлявым лицом, положил портфель на стол. Оглянулся, будто изучая стул, и сел. Второй таможенник, пожилой толстяк, устроился рядом.

      Открыв портфель, Сулеев торжественно достал папку.

      – Леонид Петрович, вот. Вам нужно только подписать. Вот здесь… – Показал. – И вторая подпись, вот здесь.

      Чувствуется рука Глеба, подумал Петраков, оба куплены с потрохами. Встретившись взглядом с порученцем, метнул молнию, на что тот, обернувшись, показал на Лену. Официантка медленно вкатывала в каюту поднос с шампанским, фруктами и закуской.

      Удовлетворенно кивнув, Петраков взял из подставки на столе ручку. Подождав, пока Сулеев придвинет к нему документы, размашисто подписался несколько раз. Посмотрел на таможенника:

      – Все?

      – Все, Леонид Петрович. Поздравляю.

      – Я вас тоже. Что ж, давайте выпьем за успех дела.

      – Да мы… – Сулеев сделал вид, что хочет встать. – Мы пойдем, у нас еще много дел.

      – Не выйдет, господа. Вы находитесь на борту военного корабля, а у нас свои законы. Вставать я вам пока не разрешил. Леночка, бокальчики, пожалуйста… И разложи закусочку, что там у тебя… Семга, икорочка… Разложи, сделай бутербродики… Старший лейтенант, присоединяйтесь к нам… Садитесь, садитесь… Вы были свидетелями торжест венного момента… Молодец, Леночка, спасибо…

      Он поднял наполненный шампанским бокал:

      – Итак, господа таможенники, за успех! Пьем до дна!

      Таможенники и Качуров, подняв свои бокалы, чокнулись с ним и выпили. Осушив свой бокал и тронув губы салфеткой, Петраков встал:

      – Господа, я оставляю вас на своего порученца и на Лену. Перекусите, выпейте. А у меня дела, прошу извинить.

      Выйдя из каюты, Петраков увидел стоящих на палубе и, видимо, ожидающих его старпома, пухлого и румяного кавторанга Бегуна и командира отряда спецназа Кулигина, жилистого верзилу с лошадиным лицом.

      Дав Бегуну приказание проверить готовность всех служб к отходу, повернулся к Кулигину:

      – Что у тебя?

      – Да,