Миллиард долларов наличными. Анатолий Ромов

находится кто-то еще, некогда.

      Посмотрев на Довганя в упор, сказал тихо, но твердо:

      – Глеб, давай выясним все сразу.

      – Давай. – Ярость в глазах Глеба бушевала по-прежнему, но, похоже, он начинал приходить в себя.

      – У меня с Аллой ничего не может быть. Никогда.

      Яхта поползла вниз. Глеб, скривившись, посмотрел на него:

      – Это еще почему?

      – Потому что я люблю другую.

      – Кого ж это другую?

      – Галю, Аллину подругу.

      В каюте наступила тишина. Молчание Глеба, который стоял, изредка облизывая губы, позволяло Седову собраться с мыслями.

      – Галю?

      – Да. И это очень серьезно. Очень.

      – Черт… Если это очень серьезно – что ж она не пришла тебя проводить?

      Типичные рассуждения ревнивца, подумал Седов. Для того чтобы погасить ревность, необходимо бесконечно находить новые доводы, чтобы тут же отбросить их.

      – Мы договорились, что на причал она не придет. Мы простились у нее дома.

      – Да? – Довгань посмотрел на него прищурившись.

      – Да. Потом – ты бы видел, в каком она была состоянии в то утро.

      – А в каком она была состоянии?

      – Не понимаешь? Вся зареванная.

      Упершись спиной в переборку, Довгань сделал усилие, чтобы удержаться во время качки. Спросил хрипло:

      – Так что, у вас с ней… В самом деле?

      – У нас с ней в самом деле. Да брось, будто ты сам об этом не знаешь.

      Яхта опять стала подниматься.

      – Ладно. Говоришь, это у вас серьезно? – сказал Довгань.

      Неужели гроза миновала? Похоже. Но у такого человека, как Глеб, приступ вполне может повториться.

      – Очень серьезно. А то, что я иногда касался Аллы вчера, когда мы меняли паруса, так от тебя мне это просто смешно слышать. Ты что, никогда не работал с девушками на шкотах?

      – Работал…

      – Тогда в чем дело?

      Будто не услышав вопроса, Довгань поднял глаза вверх. Сказал:

      – Черт… Галя вообще говорила Алке, что запала на тебя.

      – Глеб… Давай выясним все до конца. Мы все же на одной яхте.

      – Давай… – Глеб старательно вглядывался в щель между краем люка и палубой. – Что ты хочешь выяснить?

      – Я хочу выяснить, как мне следует теперь работать с Аллой на парусах. Или с оглядкой, чтобы не дай бог не коснуться ее в ненужном месте. Или нормально. А?

      Довгань застыл, будто вообще хотел отключиться от разговора. Наконец сказал:

      – Нормально.

      – Это точно?

      – Точно.

      – Пойми, в момент, когда мы работаем на парусах, она для меня не женщина. Она шкотовый.

      – Это верно… – Глеб обнял его за плечо, встряхнул. – Вообще, может, я зря все это тебе… Ты уж… Пойми…

      – Совершенно точно зря.

      – Просто… Просто пойми, что для меня значит Алла.

      – Я понимаю. Примерно то же для меня значит Галя.

      – Да? – Глеб с недоверием посмотрел на него. – Ну да… Это такое дело…

      – Между прочим, с Галей ты сам меня познакомил. Если