Принц Илиар. Александр Евгеньевич Режабек

не так уж и сложен, по крайней мере в отношении меня. Однажды пару лет назад после очередной драки в кабаке меня вызвал ваш отец. Честно говоря, я труханул в ожидании взбучки, но разговор шел о совершенно ином. Его величество сказал мне, что нуждается в присутствии свежего, как он выразился, не «покрытого ржавчиной» человека, умеющего принимать нестандартные решения. Так что должности особой у меня нет, но теоретически меня можно назвать советником-наблюдателем. В отношении других рыцарей-«молчальников» я, как и ты, не имею ни малейшего представления, хотя их присутствие, очевидно, с одной стороны, дань традиции, с другой – необходимая принадлежность любых советов. Ведь всегда есть люди, предпочитающие говорить, а есть те, которые предпочитают слушать, поддерживая или нет чужую точку зрения… А вообще, ну эту всю политику к лесным бесам, давай-ка лучше пить. Кстати, пора заказывать второй кувшин.

      Знакомая служанка в сопровождении незнакомой миловидной девушки принесла вино и попросила разрешения сесть вместе со своей спутницей за их столик.

      – Моя смена закончилась, и я могу позволить себе немного посидеть с забавными парнями вроде вас, – сказала она. – Меня зовут Ренад, а мою подругу – Лирея.

      – Дил, – не колеблясь ни секунды, показал на себя Дарт, – Дол, – и показал на принца.

      – Странные, однако, у вас имена, – с сомнением проговорила Ренад.

      – Мы поэты, и наши имена должны быть простыми и запоминающимися. Мы всегда путешествуем вдвоем и, покидая какой-либо край, остаемся в памяти людей наподобие звона колокольчиков: «дил-дол», «дил-дол», – улыбнулся Дарт.

      – Ну, уж если вы поэты, так сочините мне стишок, – вступила в разговор Лирея.

      Принц усмехнулся и начал рукой отбивать ритм по столу.

      Если бы я не был такой,

      А просто был бы псом,

      Я бы млел под твоей рукой,

      От счастья виляя хвостом.

      – Ах ты, мой песик, – засмеялась Лирея и погладила Илиара по голове.

      – А вы, господин Дил, тоже умеете сочинять или читаете чужие стихи? – насмешливо спросила Ренад.

      Дарт, иронически пародируя принца, тоже начал отстукивать ритм на столе, а потом замолк на несколько мгновений.

      Нашел однажды раненую птицу

      И пожалел, и рядом у окна

      Я в клетку посадил её, в «темницу», —

      Поправится и улетит она.

      Но птица билась крыльями об прутья

      И умерла, не выжив в заточении,

      А я шептал себе упрямо: позабудь, я

      Не виновен в обстоятельств тех стечений.

      Принц уважительно склонил голову и зааплодировал. Лирея, делая вид, что внимательно разглядывает Дарта, произнесла:

      – Господин поэт, ваше лицо кажется мне знакомым. Не вас ли пару месяцев назад побили в кабаке «Хочешь напиться – напейся» за передергивание в картах?

      Баронет вздохнул.

      – Во-первых, меня не побили. «Я подрался» и «меня побили» – это не совсем одно