Владыки Безмирья. Полина Сергеевна Громова

который, как мне тогда думалось, вряд ли откроется для меня. Очередь мамаши, приведшей бледную сероглазую девочку лет шести, за которой занимали мы с отцом, еще не подошла, да и перед ней было полно народа. По большому счету, я бы не очень расстроился, если бы не попал на смотровой совет. Во-первых, я не был уверен, что подойду им. Задолго до того, как мы с отцом отправились в город, он по всей деревне растрезвонил о том, что решил отдать сына в ведьмачье училище – задатки есть, получит профессию, выбьется в люди… Но все мои задатки сводились к неплохой интуиции, ловкости и выносливости. Уже оказавшись здесь и невольно услышав звучавшие во дворе училища разговоры, я понял, что многие конкурсанты, даже уступая мне в возрасте, знают и умеют гораздо больше, чем я. А во-вторых, перед этим путешествием мне пришлось пережить немало довольно мучительных часов, когда отец рисовал передо мной блестящие перспективы моего будущего, а бабушка (мать моей матери) говорила о таких якобы ждущих меня кошмарах, что и в страшном сне не приснятся. Потом, когда я уже стал студентом, я понял, что ни отец, ни бабушка не были по-настоящему правы. Но в тот день неизвестность мучила меня, и я думал, что было бы вовсе не плохо вернуться в деревню и жить, как раньше.

      Сидя на лавке, я послушно ждал отца. Начало смеркаться, во дворе училища почти не осталось народа, женщина с девочкой куда-то исчезли, а отец все не появлялся. Я решил, что нужно подождать еще немного – он обязательно придет и отведет меня, куда нужно, и мы все сделаем, и все у нас получится, нужно только еще немного подождать… Я прилег на лавку, где теперь было вполне просторно. Проснулся я уже в другом месте.

      Было тепло. Еще не открыв глаза, я удивился, потому что летние ночи коварны: за теплыми сумерками следует сырость и прохлада. Я помнил, что уснул на лавке, хотя совсем не хотел засыпать. Но, открыв глаза, я обнаружил, что нахожусь в помещении. Я лежал на постели, под головой у меня была плотная скрутка, служившая подушкой, а сверху я был накрыт пледом. В небольшой комнате горела стоявшая на столе лампа, а около нее сидел сутулый костлявый старичок со смешным лицом: словно кто-то потянул его за узкую недлинную бороду, да так и осталось. С очками, прицепленными на самый кончик носа, старичок штопал чулок.

      – Проснулся? – отреагировал он на мои копошения в постели.

      – Да, – отозвался я. – Добрый вечер. Меня зовут Сэм. А Вы кто?

      Старичок улыбнулся.

      – Какой ты вежливый мальчик… Я Зок Тиффи, лекарь. Я лечу животных, которые здесь живут.

      – Здесь? – я покрутил головой, но не увидел в комнате никаких животных. Только бельевую веревку, протянутую из одного угла комнаты в другой да сундук около печки.

      – В бестиариуме. Это рядом, сразу за домом, – пояснил лекарь.

      – А можно посмотреть?

      – Можно. Но не сейчас. Ночь на дворе, все животные спят.

      – Ночь… – эхом повторил я. И тут я обо всем вспомнил: и о том, что мы с отцом приехали в город, чтобы я мог поступить в училище, и о том, что отец ушел и куда-то